Ее красные губы скривились крутой дугой
— Говорят, на борту асторский принц. Как там этого выродка?
Я хмыкнула:
— Тарвин Саркар.
Она кивнула:
— Он… Приказы Саркаров выполняют беспрекословно, даже в нашей
дыре это известно.
— Это приказ коллегии Эйдена.
Ганорка вновь задумчиво кивнула, позвякивая гроздью серег:
— Но коллегия получила приказ от Саркара. Они никогда не пойдут
поперек. Коллегия, как и все здесь, хочет только одного — чтобы они
убрались. И плевать, на каких условиях. Коллегия выполнит все, что
требуют асторцы. Ты сама только что видела этот кошмар… Разве когда
такое бывало?
Я опустила голову — Гихалья была права… и ее правота ставила в
тупик. Я вновь посмотрела на ганорку:
— Они не хотят шлюх — ты сама слышала.
Та фыркнула так, что брызнула слюной:
— И что? Спустишься в бар и раздвинешь ноги? — Она утерла
ладонями взмокшее лицо: — Не поможет. Все местные шалавы имеют
регистрацию в коллегии. У тебя ее нет. И будет очень странно, если
ты явишься за ней завтра утром.
И опять она была права, будто ее проклятый Знатель нашептывал в
огромные уши все это пророческое дерьмо.
Она снова покачала головой под аккомпанемент своих серег:
— Нельзя идти. Но как не идти?
Я пожала плечами:
— Ногами… Сказали, что разошлют уведомления фактуратам. Мой —
молчит. Может, я ничего не получала…
Гихалья покачала головой:
— Ты сейчас рассуждаешь, как ребенок.
Увы, она была права — я сама это понимала. Но так хотелось
отгородиться, притвориться, что ничего не знаю…
Будто обладая собственным разумом, фактурат в углу пискнул и
зажег индикатор оповещателя. Мы с Гихальей переглянулись. И этот
сигнал будто приземлил меня, вырвал из глупых фантазий. Сейчас
угроза показалась предельно близкой и осязаемой. Прямо за моей
спиной. Словно вместо старой машины там стояли проклятые асторцы.
Даже руки разом похолодели. Я медленно повернулась к ганорке и с
ужасом смотрела в ее оплывшее зеленоватое лицо. Та тоже
многозначительно молчала. Наконец, вздохнула:
— Смотри. Куда деваться?
Я подозвала фактурата, вывела уведомление. Просто смотрела на
знакомые буквы, чувствуя, как лицо начинает гореть огнем от
возмущения и протеста.
Гихалья подалась вперед:
— Ну, что там?
Я выдохнула, губы едва слушались:
— Все то же самое. Именное… Мне надлежит завтра явиться в
коллегию. Хотят, чтобы я удостоверила получение. Обойдутся!