..»
«От Земли до Беты восемь дён, ну а до планеты Эпсилон не
считаем мы, чтоб не сойти с ума...» — драли глотки пацаны,
повторяя припев, а исполнитель сиял так, словно это он сочинил сии
разухабистые строчки. На этом вечер советской песни следовало
считать законченным, потому что уже совсем стемнело, и личному
составу пора было отдыхать. Когда возмущенную объявленным отбоем
толпу школяров обоего пола удалось разогнать по палаткам, военрук
подошел ко мне и предложил дежурить ночью по очереди. Он вызвался
сторожить с отбоя до четырех. Следовательно, мне выпадало время с
четырех утра до подъема в восемь.
Я не стал спорить. Мои часы «Слава» показывали начало десятого,
позволяя мне не только оценить благородство товарища Петрова, но и
выспаться. Я сходил к реке, умылся, почистил зубы и отправился в
палатку, которую должен был делить с военруком. Серафима
Терентьевна тоже ушла к себе, это я хорошо видел. Следовательно,
можно было не беспокоиться о том, что оставляю свою девушку наедине
с соперником. В лагере угомонились нескоро. Пожалуй, я уснул даже
раньше, чем затихли бубнящие голоса.
А проснулся от того, что кто-то разговаривал. Негромко, но в
ночной тишине я отчетливо слышал каждое слово. Напрасно я
рассчитывал на то, что эфемерные брезентовые стенки отгородят мою
избранницу от назойливого ухажера. В первое мгновение хотелось
выскочить и разобраться, но разговор шел обо мне и я решил сначала
дослушать, что о моей скромной персоне думают коллеги и уж потом
вмешаться. Вот ведь как бывает! Ты живешь с иллюзией, что твое
представление об окружающих тебя людях соответствует
действительности, а потом однажды просыпаешься и иллюзии
развеиваются.
— По-моему, он неплохой парень, — пробубнил Григорий
Емельянович. — Да, однажды он мне врезал, а потом просто увернулся,
и я приложился к забору мордой... То есть — лицом. У него
действительно неплохая подготовка, причем — не только по самбо...
Знаешь, у меня такое странное ощущение, что он не так прост, как
кажется.
— В каком смысле? — удивилась Серафима Терентьевна.
— Такое ощущение, что он служил то ли в армии, то ли в милиции,
но в личном деле об этом — ни слова.
— Как интересно! — ахнула старшая пионервожатая.
— Ничего интересного, — отмахнулся военрук. — Вполне возможно,
что в нашем городе он появился неспроста.