Художник запечатлел именно эти
иссохшие черты и оскал улыбки... Джонатан помнил рисунок во всех
деталях, и потому заметил: у того, кто лежал в коробке, не хватало
одного пальца. А на рисунке как раз на том пальце было надето
крупное кольцо-печать, похожее на то, что сейчас красовалось на
руке царевны.
Что-то подсказало Джонатану, что
сейчас лучше молчать. Он кивнул Кариму, чтобы закрывал крышку.
— Мадам Анабель, Вы прозреваете
сквозь время! — прозвучал за спиной чей-то голос, подхваченный
другими.
— Кем же она была?
— Что за судьба была у нашей
царевны?..
Джонатан медленно развернулся. Гости,
как по волшебству, расступались. Степенно Анабель подошла к столу,
склонилась над лицом мумии и долго смотрела.
— Колдуньей, — хрипло изрекла медиум
наконец. — Эта женщина была могущественной колдуньей, повелевающей
пламенем и песками... И чудовища пустыни ходили за ней по пятам,
пожирая её врагов... И зверем ластился к её ногам огонь... Огонь! —
последнее слово она взвыла.
Мадам Анабель снова впала в транс,
разразилась речью на непонятном языке, раскачиваясь из стороны в
сторону.
— А этот! — воскликнул Джонатан. —
Кем был этот?..
Анабель развернулась к нему, сверкнув
белками закатившихся глаз, и в наступившей тишине медленно
двинулась вперёд. Казалось, что её тело сейчас направляет чужая
воля, иные силы.
Преодолев отвращение и нахлынувший
некстати первобытный страх, Джонатан распахнул крышку и
отступил.
Заглянув в лицо мертвеца, Анабель
прохрипела:
— Жертва... Смерть... Страшная
смерть... И огонь пустыни... ласкал изнутри его кости...
С этими словами она повалилась на
пол, но Джонатан успел подхватить её и перенести к ближайшему
креслу. Притворялась ли мадам сейчас, он не знал — потеряла
сознание она весьма убедительно.
Зал погрузился в напряжённую тишину.
Кто-то нервно рассмеялся.
Но ведь они любили истории о
проклятиях, не так ли?
Лорд Роберт хлопнул в ладоши,
привлекая всеобщее внимание:
— Ну что ж, вернёмся к тому, зачем мы
собрались здесь. Как и обещал, я предлагаю каждому из вас выбрать
уникальный предмет из этой коллекции и забрать с собой, в качестве
подарка.
Эти слова возымели поистине
чудодейственный эффект. Гости загалдели. Джонатану показалось, что
Карим чуть подался вперёд, хотел сказать что-то, и выпалил
первым:
— Её! Отец, я хочу забрать её!