Я кивнул, не понимая, что за Кармен,
но примерно догадывался. Эх, не видеть тебе ни помолчаливее, ни
поговорливее. Никакую не видать. Сегодня у тебя, гнида, будет
длинная и тяжелая ночь. И рассвет ты вряд ли встретишь.
Между тем прислуга носилась от кухни
к столовой и обратно. Я тоже делал вид, что очень занят, но
внимательно прислушивался к тому, о чем говорили маги. Среди них я
увидел пару человек, которые когда-то изображали из себя наших
друзей. А друзья-то продажными оказались!
— Так без Богословских-то и артефакт
плохо наполняется, — сказал тучный маг, повесил на грудь
белоснежную салфетку и потянулся к жареным куриным голеням. —
Демьяну-то магии хватит, чтобы доделать задуманное?
— Не знаю, — выдохнул Палицкий и
потер виски. — Надо с ним встретиться. Паук все ближе подбирается.
Когда мы только подъехали, мне даже показалось, будто он меня здесь
ждет, — горько усмехнулся он.
— Вели перекрыть все выходы и входы,
— подал голос высоким худой маг с очень сильной магией Воды. —
Боевых магов с границы сними и тоже сюда на дозор. Паука мы только
все вместе сможем победить. Один он против нас не выстоит.
— Да он слабый! — воскликнул с
набитым ртом тучный маг. — Сколько лет с него магию тянули.
Думаете, он уже смог ее восполнить? Сильно сомневаюсь.
— Нет, ты не прав, — Палицкий отпил
из бокала, в которое я налил крепленное красное вино. — Ты же сам
видел, что творится в доме на Красной горке... Он очень зол и не
знает пощады. Если бы его родные до сих пор были у нас, тогда можно
было бы на него надавить. А сейчас даже не знаю…
Он не договорил и тяжело вздохнул. В
комнате повисло тягостное молчание. Ну, ничего-ничего, скоро все
закончится. И вы закончитесь!
Тучный маг вытер жирные губы
салфеткой, в которую тут же смачно высморкался.
— А если бы Паук не сбежал, сколько
времени еще нужно было Демьяну? — спросил он, щелкнул пальцами и
жестом велел мне долить в его бокал.
Неспеша подошел и наполнил бокал
кроваво-красным вином, представляя, что это его кровь, которую я
скоро спущу.
— До конца месяца обещался, — устало
ответил Палицкий. — Теперь уж не имеет значения. Срок значительно
увеличится.
— А сегодня какое число? — спросил
худой маг и громко отрыгнул.
— Двадцать четвертое, — у тучного уже
опять что-то было во рту. — Еще неделя и мы бы не боялись никакого
Паука. Ничего бы он не смог сделать. А теперь вот и не знаешь, как
дело повернется.