Солнце
нещадно пекло голову, мошкара гудела в дрожащем воздухе, и скоро стало
казаться, что над Тяпенками зависла беда и всё давит, давит, давит… Крапива
утёрла выступивший над губой пот. До леса оставалось всего-ничего. Там укроют
её пышные кроны, там убаюкают щебетом птицы.
На
опушке Крапива низко поклонилась и вынула загодя приготовленный кусок хлеба –
отдарок лесу за уют и заботу. Она положила краюху поверх иссушённого
муравейника, и букашки мигом её облепили.
Крапива
переступила невидимую границу и, наконец, оказалась в тени ясеней. Успей она
добежать до них утром, не случилось бы беды. Рожаница не попустила бы в своих
владениях… Но былое не вернуть.
Зной
в лесу мучал меньше, и девица легко двигалась меж деревьев. Через овражки и
валуны, по горочкам и холмам. Вроде и малость прошла, а словно в ином мире
очутилась.
Так
уж повелось, что идол Рожаницы никогда не ваял руками человек. Рожаница
являлась сама, выбирая любое ей место, а мастер, если был достойный,
лишь выпускал её наружу. В Тяпенках такового мастера не имелось и, кабы не
случайность, никто и не знал бы, что хранит их деревню славная богиня.
Когда
Крапива ещё была здорова, в их селении гостил Слышащий. Назвался он Иванькой и
сказывал, что дал себе зарок обойти все земли под дланями Света и Тени. Знавал
он множество дивных легенд и делился знаниями со всяким, кто пожелает. Правда,
слушала его всё больше малышня: хоть Иванька и выдавал враки за быль, а
верилось с трудом.
Так
вот, этот-то гость и сказал Матке Свее, мол, чует где-то рядом добрую силу. Не
желаешь ли отыскать покровителя? Свея не отказалась, ей Иванька был по нраву: вроде
молод, а дело говорил. Тогда Слышащий принялся ходить кругами, раз за разом
прислоняясь ухом к земле. И когда уже все подивились да посмеялись, когда
решили, что мужик повредился рассудком, он попросил нож по дереву и вонзил его
в кору одиноко стоящей на холме над Тяпенками липы. Долго ли трудился, того
никто не ведает, потому что Иванька воспретил глядеть на его работу. Но на
рассвете следующего дня на деревню с холма взирал лик богини, точно по
волшебству проступивший сквозь кору. Следов ножа на дереве тогда так и не
отыскали, хоть и многие тщились.
На
тот холм и поднялась Крапива. Следовало поклониться Рожанице, поднести вина,
благодаря за пролитую когда-то первой матерью кровь… Но вместо того девица
всхлипнула и бегом кинулась к живому древу. Пала на колени и обхватила руками
ствол. Ветви зашуршали над головой, словно утешали.