Когда
до большого костра, разведённого нарочно для встречи опасных гостей, оставалось
всего ничего, Шатай остановился. Он глянул Крапиве в глаза, и она нутром
ощутила: в темени или при свете дня, а разглядит каждое движение и взмах
ресниц.
-
Скажи, Крапива, что прячэт от нас Матка Свэя?
Девка
и сама бы своему лепету не поверила, но поделать ничего не могла.
-
Помилуй, господине, как можно…
-
Нэ ври мнэ. Она задумала зло?
-
Мы не посмели бы…
Будь
на месте шляха срединник, он не утерпел бы и стиснул девкин подбородок,
заставляя поднять взгляд. И не думал бы, больная она али здоровая. Шляхи были
приучены без дозволения женщин не трогать. Шатай лишь приблизился к ней так
сильно, что Крапива ощутила его дыхание на щеках. Оно пахло горелой травой.
-
Отвэчай.
-
Никто не задумал против вас дурного. Свея… Мы все хотим мира.
-
Мир что упрямый конь – поводья удэржит только сильная рука. Еэсли ваша Матка
задумала зло, эта рука пэрэрэжет глотки всэм мужам в эё роду.
Родом
шляхи звали не тех, кто одной крови, а тех, кто живёт на одной земле. Стало
быть, мужами в роду Свеи считался и нелюдимый Тыр, отец Крапивы, и молодшие
братья, пока даже не отрастившие усов. У девицы во рту пересохло, а глаза
застелила белёсая пелена. Она молвила:
-
Когда боги создавали шляхов, забыли вложить им в грудь сердце.
-
Нэ забыли. Нарочно нэ стали, - ответил Шатай.
Шляхи
расселись вкруг костра и один за другим славили плодородную землю. И каждой
девке, что обносила воинов питьём, ведомо было, к чему ведут такие речи:
спросит завтра вождь, не прогневится ли Матка, если гости покинут её владения,
и станут ждать, что ответит. Ежели накажет вернуться и кликнет мужиков, чтоб
принесли гостинец в дорогу, то уедут мирно. И гостинец известно какой – десятая
часть припасов, что имеется в деревне. А если не докумекает, как себя повести,
начнётся бой. И тогда шляхи сами возьмут, сколько пожелают.
Рыжие
отсветы пламени лизали суровые лица, отражались в тёмных глазах. Ласса сидела
подле вождя ни жива ни мертва: где матушка? Когда Крапива подвела Шатая к
своим, подруга заметила её и только что навстречу не бросилась. Ну как тут
развернуться да уйти?
Чашу
с мёдом Крапиве никто подать не решился – ну как ненароком коснётся? Пришлось
самой наливать из кувшина и нести. Благо, тяпенские привычно обходили
хворобную, а шляхи даже в шутку не ухватили бы за запястье. Крапива низко
поклонилась вождю, и рядом с ним мороз пробежал по коже.