Какой-то громадный прямоугольный лакированный ящик, с серым
большим экраном, тумблерами и кремальерами, шкалами и циферблатами
на передней панели, стоял возле окна. Что за мастодонт? Телевизор,
что ли? Осмотрев залу, я — почему-то на цыпочках — двинулся дальше.
Попал в прихожую, и здесь меня ждал еще один сюрприз. В нашей
квартире всего три комнаты: спальня, зала и детская. А в этой
прихожей, знакомо изогнутой буквой «Г», оказалось четыре двери.
Из одной я вышел, еще одна вела в предбанник, третья — в
детскую, проход в санузел — у нас он совмещенный — и на кухню, я не
считаю, но обнаружилась еще одна дверь. Вид у нее был внушительный,
словно это был дверца большого сейфа. И заперта она оказалась, как
сейф. Ладно. Не стал я соваться и в детскую, а сразу прокрался на
кухню, откуда и доносилось пение. Вернее — уже не пение, а речь.
Кто-то невнятно бубнил где-то над моей головой. Повертев ею, я
увидел над притолокой приемник. Обычная радиоточка с единственной
кремальерой.
Встав на цыпочки, я подкрутил ее, увеличив громкость. Бубнеж
превратился в мягкий баритон, который произносил: «...не. Выступив
перед сотрудниками ЛНЦ по системе дальней космической связи,
товарищ генеральный секретарь поздравил их с наступающим
государственным праздником Дня Отмены Денег, отметив, что благодаря
неуклонной заботе партии и правительства проблема так называемого
межпланетного завоза успешно решается. Колхозники Страны Советов,
от заполярных купольных хозяйств до обводненных пустынь Средней
Азии, взяли на себя повышенные обязательства...»
Какие именно они взяли на себя обязательства, я уже не слышал.
Ноги мои ослабели. Я опустился на табуретку, обалдело мотая
непричесанной башкой. Мама родная, куда же я попал?! Лида...
Доченька моя, Тамарка... Зиночка, внучка любимая... Где же вы все?!
Со стороны это может показаться смешным — сидит на табуретке шкет в
одних трусах, у которого еще женилка не выросла, и о жене, дочке и
внучке думает! Мне же было не до смеха. Я понял, что днюха в
ностальгическом стиле, метеор, взрыв — все это мне не приснилось, а
произошло на самом деле...
Наверное, в момент гибели душа моя перенеслась на сорок лет
назад, в первую половину восьмидесятых, вселившись в мое же
собственное тело, но в подростковом возрасте. Таким образом высшие
силы или сама Вселенная подарили мне еще один шанс, который я,
наверняка, должен использовать с большей пользой, нежели первый.
Эта стройная теория не объясняла лишь одного. Откуда взялись все те
отличия, которые я заметил в квартире? Да ладно бы только — в
квартире! В конце концов, я мог какие-нибудь подробности забыть, но
как быть с сообщениями по радио?