Чудовы луга - страница 93

Шрифт
Интервал


   Кай запретил трогать мастера, тот иногда даже обращался к болотному лорду с мелкими просьбами. 

   Просьбы у него были чудные - то извести, то воску, то  рыбьего клея, то еще чего. Кай помогал, чем мог, когда был в настроении.

   Священник сбежал, в часовне больше не служили, что не удивительно.

   Но... все-таки...

   Раскрашенная статуя святой Невены стояла на алтарном  возвышении, капюшон темного плаща опущен, в руках - простая деревянная  чаша. У ног жались две серые кошки.

   Выше, в полукруглой конхе  был изображен Спаситель с мечом в  руках, амо эспаданьядо, как звали его на западе. По худым ладоням с  ранами от гвоздей и по обоюдоострому клинку стекали алые струйки.

   "Не мир пришел я принести, но меч...", по складам прочел Кай и отвел глаза.

   Святая Невена молчала, прижимая к груди чашу, молчали ее кошки. Ярко светились черепки с маслом, темнота плавилась, мерцая.

   Лаэ, пришедший вместе с ним, то ли из любопытства, ведь найлы были язычниками, то ли еще почему, почтительно молчал рядом.

   А я сам...

   Кай бездумно коснулся медной ласточкиной сольки, болтавшейся меж ключиц.

   Я и сам не знаю, кто я.

   Он никогда бы не признался себе, что приходит сюда не для молитвы. Что ему, бродяге, было просить у Госпожи дорог...

   Серое простое платье, неулыбчивые крепко сжатые губы... Кай  мог бы поклясться, что если статуя откинет с лица капюшон, то на него  глянут зеленоватые глаза Ласточки.

   Он еще немного постоял перед статуей, покачал головой и развернулся, собираясь уходить.

   Лаэ с интересом разглядывал скудное убранство часовни, потом  подошел к козлам. Одна из створок, покрытая чем-то белым, плотным,  вроде густого мела, стояла, прислоненная к стене. Рядом возился  худенький мальчишка в обносках, разглаживал деревянным бруском и без  того лоснящуюся поверхность.

   Заметив широкоплечую темную фигуру при мече, мальчишка вздрогнул и втянул голову в плечи.

   Художник отставил плошку с тертой краской и подошел. 

   - Вы уж не пугайте мальца, господин, - решительно сказал он,  оттесняя удивленного найла в сторону. - Он и так пуганый, из огня его  прошлой осенью вытащил. Не в себе он. Лощит доску, и ладно.

   Мальчик, худющий, с неровно обрезанными русыми волосами и  россыпью веснушек на носу, понял, что опасности нет, и снова взялся за  брусок.