— Понимаю вас всей душой. Я над этим
работаю.
— Я могу вам чем-нибудь помочь?
Он посмотрел на неё с ласковой
улыбкой, как на милое дитя, которое помогает толкать грузовик, но
кивнул почти честно:
— Если будет повод, я обращусь.
Она показала лицом, что всё заметила
и поняла, но разборки устраивать не будет, отвернулась и опять
стала смотреть на пятнистое небо.
Сыпучие барханы закончились, на
твёрдом Бесу стало не интересно, поэтому он вспомнил про двуногих и
решил развлекаться с их помощью, подкрадываясь сзади и дёргая их
зубами за одежду. Министр пару раз поймал его за наглую морду и
назвал нехорошим человеком, после чего Бес зашёл с другой стороны и
сдёрнул с Вериной кобылы своё седло, оно упало в песок, Бес задрал
хвост и весело упрыгал на безопасное расстояние. Министр поднял
седло и закинул себе на плечо, с наигранной укоризной посмотрел на
Веру, которая сдерживала смех из последних сил, сделал вид, что это
норма его жизни и всё идёт по плану.
Конь опять подкрался к нему сзади и
попытался сдёрнуть седло, но министр уклонился и отпихнул наглую
конскую морду, громко заявляя:
— Отцепись!
Конь возмущённо заржал, министр
ответил:
— Отстань, это моё седло, я тут конь,
а ты козёл горный, иди лазь по деревьям дальше!
Конь стал подлизываться и совать свою
голову министру под руку, министр артистично возмущался:
— Уйди! Ты хотел по барханам
бесогонить — вперёд, вся пустыня твоя!
Конь фыркнул, задрал нос и
демонстративно медленно пошёл вперёд. Министр вдохнул поглубже и
заявил на всю пустыню:
— Говорил мне отец: «Не балуй ты свою
скотину! Воспитаешь бестолочь, он сам на тебе ездить будет». И да
не послушал я отца своего, и да воспитал я бестолочь. И да ездила
бестолочь на мне, аки великий Старший Дракон на Огненной
Колеснице!
Конь торжественно свалился на бок
прямо у них на пути, изображая что-то среднее между умирающим
лебедем и котом, требующим чесать пузяку. Вера не выдержала и
рассмеялась, министр посмотрел на неё, развёл руками, принимая всю
реальность оптом, положил седло на Верину кобылу и шёпотом
сказал:
— Всё, один он уже набесогонился.
Теперь надо вдвоём, иначе прогулка не считается, он будет
дуться.
Конь изобразил постанывающее
требовательное ржание и стал грести копытами песок, не поднимаясь.
Министр коротко свистнул, конь вскочил и бодро подбежал к нему,
отряхнулся как собака и подставил бок. Министр лёгким движением
запрыгнул ему на спину и сказал с заранее виноватой улыбкой: