Устраиваясь спать не на жесткой
земле, а на устланной сенником лавке, Лесана впервые за последние
дни вдруг подумала, что всё ещё, возможно, будет хорошо. Тоска по
дому за время странствия настолько высушила её душу, что теперь в
ней родилась другая потребность – радоваться хоть чему-нибудь.
Нельзя ведь только страдать и сокрушаться. Не на казнь же ее везут,
на обучение! Вон, село Айлиши как ликует, да и сама она рада
выпавшей на её долю удаче. Интересно, кто её крефф? С этими мыслями
Лесана провалилась в сон.
Уезжали они наутро. Креффом
Айлиши оказалась молодая красивая женщина. Рядом с обезображенным
Клесхом, рядом с холодным, словно высеченным из камня, Донатосом
обережница смотрелась, как нежный ландыш между двух сухих
репейников. У нее была белая подсвеченная румянцем кожа, тонкие
высокие брови и такие длинные ресницы, каких Лесана в жизни своей
не видела. Казалось, моргай они быстрее и чаще – Осенённая взлетит.
Вот только взгляд у неё оказался очень холодный.
А когда красивые руки колдуньи
отбросили наголовье накидки, девушка едва сдержала удивленное
восклицание – льняные волосы женщины оказались остриженными так же
коротко, как у мужчин.
Но главное потрясение настигло
будущих учеников Цитадели тогда, когда стали рассаживаться по
седлам. Крефф Айлиши была одета... в штаны. Обычные кожаные мужские
штаны! Тамир густо покраснел, поскольку отчетливо увидел то место,
где сходились ноги Осененной. Впрочем, обережница не заметила
смущения юных спутников, спокойно разобрала поводья и тронула свою
кобылу пятками, направляя прочь из села.
Лесана потрясённо смотрела
женщине в спину. Сама-то девушка, как полагается, была одета в
рубаху, широкую разнополку и вязаные чулки. В жизни не напялила бы
она мужские порты, не говоря уж о том, чтобы в этакой срамоте
появиться на людях. Однако обережница словно не замечала, как
провожающие бабы и мужики стыдливо отводят взгляды.
Креффы ехали впереди, за ними
тянулись будущие ученики.
Жеребец Тамира шёл стремя в
стремя с Айлишиным, и юноша уже о чем-то негромко беседовал со
спутницей. Лесана почувствовала себя брошенной. К счастью, Айлиша,
заметив её уныние, придержала коня.
– Хочешь, полечу? – несмело
предложила она
– А ты умеешь? – удивилась
спутница, осторожно дотрагиваясь до подживающих на щеках
синяков.