– Не дамся! – сжала кулаки
Лесана.
И тут же крепкие руки взяли
сзади за плечи. Фебр не собирался уговаривать. Уже через миг
девушка сидела на скамеечке. Снова щелкнули ножни и тяжелая русая
коса, которую украдкой так любил целовать и гладить Мирута, упала
на грязный пол.
– Да, не дрыгайся ты, куропатка
бешеная, не то в плешинах вся будешь, – приговаривала старуха, –
чем коротше, тем лучше, в глаза патлы не будут лезть.
А потом хватка рук Фебра на
плечах Лесаны ослабла и карга, шаркая ногами, смела то, что еще
недавно казалось немыслимым подстричь хоть на вершок, в огромный
совок, после чего повернулась к Тамиру.
– Ну, тебя-то, толстомясый,
держать не придётся? Аль тоже реветь начнёшь? – едко
поинтересовалась она.
Парень вздохнул и покорно
опустился на низкую скамеечку. Старуха остригла его ещё короче, чем
девушек, а закончив, бросила волосы в печь. Туда же полетели и
кузовки со скарбом, привезенные из дома.
– Пожитки ни к чему вам больше,
– ответила старуха на обиженные возгласы. – Цитадель накормит,
напоит, оденет, обует и спать уложит. На ваш век хватит. Нурлиса
пожила – Нурлиса знает. Все, пшли вон отсюда! Ну? Чего рты
раззявили? Надоели, сил нет, – и старуха вытолкала полуживых от
страха и унижения девушек за дверь. Парни вышли следом.
– Мне нравится. Ты на одуванчик
похожа, – прошептал захлебывающейся от рыданий Айлише
Тамир.
Он-то по своим волосам не
особенно убивался.
– А я на кого похожа? На сову
лупастую? – всхлипнула Лесана.
– Ну, на какую сову, скорей на
совёнка, – улыбнулся юноша.
– Вы нынче на мертвяков
похожими станете, если не поторопитесь! – ткнув утешителя под
рёбра, прикрикнул ненавистный Фебр.
И опять они зашагали по
бесконечным коридорам.
Скоро обоняние уловило запах
воды, а потом и тело ощутило подступающую удушливую
влажность.
В узкой одевальне стояли
длинные лавки, в стены были вбиты деревянные колышки. Видать, для
одёжи.
Фебр подтолкнул сробевших
девок, и, сунувшись в тяжелый ларь, стоящий возле входа, выудил
оттуда три холщовых мешка, которые и вручил своим
подопечным.
– Там мыльный корень, мочало,
холстина, одёжа. Помоетесь, переоденетесь и выходите.
– А зачем пожитки наши
отобрали? – робко спросил Тамир, припоминая, что на дне его сумы
ещё оставались чёрствые пряники.
– Кто вас знает, чего вы
припёрли? Нажрётесь еще пирогов каких тухлых, лечи вас потом. А
одёжа тут у всех одинаковая, – скупо пояснил старший выуч и указал
парню пальцем на левую дверь, – тебе туда. Или с девками плескаться
собрался?