– Хватит лясы точить, пошли
быстро в трапезную! – Фебр как всегда не дремал и снова погнал
троицу через двор, куда-то к дальней башне.
Они торопились, как могли, но
когда легкий ветер донёс запахи еды, припустили гораздо веселее.
После первых тревог и волнений есть хотелось так, что аж живот
подводило.
Внутри башни новичков
перво-наперво встретила просторная комната с
рукомойниками.
– Рожи с цапалками умойте и за
столы пойдём, – сказал Фебр, кивая на рукомойники.
Его подопечные наскоро
поплескались, а пока вытирали мокрые лица и руки полотенцами,
парень нравоучительно сказал:
– Учтите, не знаю, как там у
вас, а в Цитадели чистоту блюдут строго. Перед трапезой руки и
морды мыть обязательно. Одёжу стирать раз в несколько дней. Не дай,
Хранители, кто из наставников учует, что от вас воняет или ворот
грязный заметит. Сапоги тоже держать в чистоте. У девок еще
подмывальня есть, потом покажу. Там же в подмывальне и холстины
найдете, ну, на краски ваши.
Лесана и Айлиша снова сделались
густо-бордовыми.
– Ладно, хватит уже столбами
стоять. Есть идём.
Парень толкнул широкую дверь и
перед его оробевшими спутниками раскинулся просторный зал со
стоящими в ряды столами. За одним из этих столов, наверное, самым
длинным, сидели юноши и девушки, одетые в такую же бесцветную
одёжу, что и прибывшая троица.
– Садитесь, – кивнул Фебр на
свободные места, а сам ушел за соседний стол к своим товарищам в
черных облачениях.
Лесана огляделась. В трапезной
собралось много народу, но стол, за которым сидели новички,
действительно, был самым большим. Ещё одна диковина – все ученики
цитадели – и парни, и девки – оказались одеты в одинаковые
облаченья и одинаковую обувку. Только цвет различался. У новеньких
платье было из небеленого грубого льна, а у тех, кто постарше:
чёрное, как у Фебра, коричневое или тёмно-серое. Интересно, отчего
так?
А ещё она увидела, что все
выучи и впрямь пострижены коротко-коротко. От этого стало чуть
легче на душе – не одним срамиться.
Девушка продолжила озираться,
отыскивая взглядами креффов. Не могут же выучи одни сидеть? И
правда, возле самого окна стоял пустующий стол, ложки, миски и хлеб
на котором ждали едоков. Сразу стало ясно – место наставников. Так
оно и оказалось.
Но вот дверь снова открылась, в
зал вошли обережники. Их было около дюжины (Лесана не успела точно
разглядеть, да и побоялась, как бы не наказали за наглость, чай не
коровы, по головам считать). Впереди шёл осанистый мужчина.
Высокий, седовласый, широкоплечий, прямой. Сколько ему вёсен Лесана
не взялась бы сказать. Может пятьдесят, а может и тридцать... У
него было чистое, лишенное морщин лицо и колючие тёмные глаза. И
веяло от этого человека такой властностью, что хотелось вжать
голову в плечи, а ещё лучше – закопаться в стог сена и не
высовывать носа.