Пользуясь дозволением, Айлиша
припустила вниз.
Хвати у перепуганной взволнованной
девушки умишка оглянуться назад, то даже в полумраке она увидела
бы, с какой затаенной нежностью смотрит ей в след крефф, проводя
пальцем теперь уже по своим губам, словно завершая поцелуй, который
между ним и юной послушницей так и не случился.
* * *
С грохотом девушка захлопнула за
собой дверь в каморку и без сил привалилась спиной к створке. Уняв
бешено колотящееся сердце, она упала на колени рядом с сундуком,
рывком подняла тяжелую крышку. Весь нехитрый скарб полетел на пол.
Утирочная холстина, как назло, нашлась в самом низу! Айлиша
схватила её и побежала в мыльню. Там долго с остервенением тёрлась
лыковым мочалом, пытаясь отскоблить с нежной кожи невидимую, но
столь остро осязаемую грязь, оставшуюся от прикосновений
одноглазого мучителя. Тело горело, но всё одно казалось липким,
измаранным, сколько не переводи на него мыльного корня да горячей
воды. Стоя в клубах пара, девушка не заметила, как в помывочную
залу заглянула Нурлиса.
– Ты чего это, дурища, удумала –
посередь дня в лоханке плескаться? – сварливая бабка глядела
сурово.
– Запачкалась, – неловко прикрываясь
растрепанным лыком, прошептала лекарка.
– Кто ж тебя запачкал-то? –
пробубнила старуха и, не обращая внимания на купальщицу, принялась
наводить в мыльне порядок – выстраивать в стопки лохани, возить
мокрой тряпкой по осклизлым полкам.
– Никто, – пробормотала
девушка.
– Мне-то не ври, по глазам вижу, что
обидели. Давай говори, кто облапил, не то Майрико приведу, чтобы
видела, как ты от урока отлыниваешь.
– Урок я весь справила. Зови, ежели
хочешь, – с тихим упрямством ответила Айлиша, отворачиваясь от
назойливой карги.
– Ссильничали? – старая ведьма
развернула ее к себе и быстро предположила: – Али дите
прижила?
– Ты что мелешь-то! Хранителей
побойся! Он мне и даром не нужен! – вырвалась девка. – Всего-то про
женское спросил.
– Кто спросил? – послушница спиной
чувствовала пристальный взгляд жадной до сплетен бабки.
– Крефф. Ихтор.
Нурлиса тут же напустилась на
выученицу:
– Дура, как есть дура! Гляньте-ка,
крефф ей, козе безрогой, не угодил! Мыться полезла. Спросил не о
том!
– А нечего спрашивать! У меня свой
крефф есть. А этот… вообще… старый и страшный!
- Ну, прости, краса ненаглядная,
молодые да ладные перевелись! – ехидно подбоченилась бабка и тут же
махнула на девушку тряпкой: – А ну ступай отсюда! Нечего воду лить!
Развела лужи. И сама уж вся опухла. Жабры того гляди вырастут или
икру метать начнешь. Иди отсюда подобру.