Едва не оборот выхаживал ученика
Донатоса одноглазый крефф. Тамир тогда не знал его имени, но из
слов бабки понял – зовут целителя Ихтор. Правда Нурлиса не
преминула упомянуть, что он «кровосос, коновал и бестолочь». Но
именно Ихтор, беззлобно посмеивающийся над брюзжанием бабки,
избавил Тамира от лихорадки и подправил иссечённую спину.
Много, очень много раз за ту долгую
студёную зиму приходилось Тамиру туго и не единожды случалось ему
быть поротым. Донатос спуску не давал, чего уж там... Бывало после
этого – лечили его истерзанную спину, как умели, Айлиша с Лесаной,
меняя тряпицы с отварами да обмазывая вонючими
притирками.
А ведь потом ещё отказывались от его
помощи в грамоте и счёте! Смешные. Не понимали, что он рад был
отплатить им за доброту. Да, эти девушки стали для него самыми
близкими людьми в Цитадели. Вот только одну Тамир любил как сестру,
а вторую... Вторую хотел зацеловать всю – от бровей, похожих на
крылья ласточки до пальцев маленьких ног, которые, он знал, вечно
зябли.
Невыносимо горько было юноше видеть,
как надрывалась в учении у Клесха Лесана. Ни единого доброго слова
не говорил ей наставник, иначе как дурищей не звал, а уроки такие
давал, что и парню не стыдно было пощады запросить. Мыслимое ли
дело, девке в любую погоду по ратному двору бегать, через ямы
скакать, ножи метать или в рукопашной с другими выучами по земле
кататься?
Радовался тогда Тамир, что его-то
голубку ненаглядную наставница так не мучает. Не грубели руки от
меча, не проваливались глаза от усталости. Да и наука девушке
только в радость была – сияла Айлиша, как росинка на
солнце.
Стыдно вспомнить, но ведь ночь, когда
он и Айлиша сидели, не смыкая глаз, над высеченной Лесаной, стала
для Тамира самой счастливой! Потому что провели они эту ночь
вдвоём, разговаривая, чтобы не уснуть, подбадривая друг друга,
меняя тряпицы с припарками. И, казалось, не было во всём мире
никого, кроме них да резких порывов ветра за окном. Стыдно это,
ведь не должна чужая боль приносить радости, но... так уж
получилось. Оттого глодала совесть, до трухи перемалывая
парня.
А ещё хотелось Тамиру чем-нибудь
побаловать девушек! В Цитадели, хотя и кормили сытно, о лакомствах
приходилось только мечтать. Сластями же и вовсе больше года не
лакомились. Напечь бы пряников или сдобы какой… Но ведь на поварню
не попасть! Донатос, как назло, ни разу не отослал туда выуча за
провинность – носить воду, дрова или чистить котлы.