Чужак заставлял
себя думать об Орайе. Не о том, как она умирала на его руках и
перед самой смертью призналась в любви, нет. О том, что он сможет
клонировать (или, быть может, лучше сказать – “воскресить”?) её со
всеми воспоминаниями, если победит в войне. Но смерть возлюбленной
оказалась слишком жестоким шоком, а рана и вызванная ей лихорадка
высасывали из него последние силы, крупицы надежды и жалкие остатки
воли, что у него ещё были.
Его провели через
узкий проход между двумя ежами и оставили посреди грязного круга.
Ветра никакого внутри стадиона быть не могло, но ему в лицо попало
несколько клубов дыма, вызвавших тяжёлый приступ кашля.
Прокашлявшись, Алексей потёр слезящиеся глаза.
К нему уже вели
второго бедолагу, с которым ему предстояло сражаться. Это был тощий
мужичок лет тридцати, и в другое время стрелок разделался бы с ним
без особых проблем. Но сейчас не в его пользу говорило хотя бы то,
что мужичка не вело из стороны в сторону при каждом шаге.
Драться на кулаках
Алексей никогда не умел, но он попытался изобразить какую-то боевую
стойку. Хорошо получилось только ссутулиться, склонить голову да
глянуть на противника исподлобья. Правую руку не удалось поднять
даже на уровень груди, а колени полусогнутых ног норовили то
сойдись, то разойтись.
Единственное, что
Алексей сейчас мог – пытаться сражаться за жизнь. Он никогда не
ляжет на спину чтобы спокойно умереть. Пусть у него нет ни шанса,
он будет драться, ползти, скрестись, извиваться, и остановит его
только смерть.
Кажется, его
противник был сведущ в драках куда больше. Войдя в круг и
дождавшись команды, он принялся заходить Алексею за правую руку,
совершенно чётко определив уязвимое место. Впрочем, они были
голыми, и не заметить гноящуюся распухшую рану мог разве что
слепой.
Стрелок начал
поворачиваться в сторону противника, стараясь хотя бы держать его
на виду. Слишком медленно, слишком поздно…
Доходяга наскочил
на него и нанёс быстрый удар прямо в раненое плечо.
Алексей не думал,
что у него хватит сил на громкий крик, но у него хватило, ещё как.
Он заорал от боли так, что заглушил даже крики зрителей. Крича,
бестолково махнул левой рукой, попытавшись достать врага, но тот
уже отскочил на пару шагов от него и вновь принялся заходить за
спину. Стрелок шагнул вперёд, намереваясь хотя бы раз достать раба
кулаком, однако тот отступил ещё дальше. Единственное, что у
Алексея получилось, так это разбрызгать в разные стороны капли
кровавого гноя.