– Дым в ущелье! – крикнул один из наблюдателей, не отрывая глаз
от окуляров перископа. – Много дыма!
Бронепоезд продолжал пальбу. Вражеские артиллеристы перенесли
прицел: теперь снаряды рвались между перевалом и колоннами
наступающей техники.
– Хотят спрятаться за дымовой завесой, – хмыкнул Шолт-Норт. –
Толку-то… Нам не обязательно видеть их, чтобы разнести в
клочья.
Первые ряды машин нырнули в густое облако. Одновременно снялся с
прикола дирижабль и взял курс на Крепость. Его облегчили, насколько
это было возможно, оставив лишь машинное отделение и крохотную, с
нужник, рубку управления. Место пассажирской гондолы занимал тёмный
округлый предмет, формой несколько напоминающий редьку. В верхней
части его торчали короткие патрубки; валящий из них дым марал
оболочку дирижабля сажей. Стоило воздушному судну приблизиться, как
зазвучала канонада зенитных батарей. Снаряды их рвались с сухим
частым треском, рассеивая в небе чугунные виноградины шрапнели;
баллон дирижабля тотчас покрылся десятками мелких дыр – но
продолжал упорно ползти вперёд, теряя высоту. Ему давно уже
полагалось взорваться, но огонь почему-то не спешил пожрать
небесного левиафана – и как только воздушный гигант оказался над
Крепостью, шарообразный предмет отделился от него и рухнул вниз,
таща за собой шлейф угасающих искр.
Острый конец «редьки» пробил верхние перекрытия; спустя
мгновение сработали автоматические клапаны. Перегретый пар
смертельной волной рванулся из бомбы наружу, выжигая на своём пути
всё живое. Дико кричали казаки в капонирах – они сварились заживо,
так и не успев сделать ни единого выстрела по врагу. Вредоносная
субстанция опаляющим валом прокатилась по коридорам и галереям
Крепости, проникла на нижние уровни…
Когда это случилось, Ласка и Озорник находились вне
механического рыцаря. Девушка даже не успела понять, что
происходит: железная дверь вдруг грянула о стену, и прямо на неё
покатилось пухлое, стремительно расширяющееся облако… Озорник,
прервав на полуслове очередную байку, вдруг бросился на девушку,
перехватил её поперёк талии и рванулся в каптёрку. Руки его
показались Ласке стальными балками: захват был настолько силён, что
из лёгких разом выдавился весь воздух… Они успели в последний миг.
Озорник захлопнул дверь и вскрикнул от боли: прорвавшийся в
замочную скважину пар обжег-таки ему руку. На их счастье, помещение
оказалось практически герметичным: маленький домик внутри
рукотворной пещеры был возведён с военной педантичностью, все щели
проконопатили на совесть. Железная хватка Озорника ослабела. Ласка
рухнула на пол, хватая воздух ртом, словно рыба. Лишь спустя минуту
ей удалось восстановить дыхание.