- В таком случае тебе повезло: Андреас Мейер на эту встречу
точно не пришел бы.
На этих словах подобрались уже оба. Да так, что у Афонова
возникло недоброе желание потянуться к висевшей на поясе кобуре. В
теории, конечно, якудза, по традиции, не оказывают сопротивления
полицейским, которые пришли их арестовывать. Но это, во-первых,
теория, а во-вторых – не факт, что эти ребята распространяют
действие обычая на офицера иностранной контрразведки.
- Чего вам надо? – хамоватости у парочки заметно
поубавилось.
- Буду честен, ребята. – Решился Афонов, - у меня есть вопросы.
Вы можете на них ответить мне, а можете – кэмпэйтай, в которую мне
придется обратиться, если мы не найдем общий язык.
Японцы наградили золотые погоны тревожными взглядами. Видимо,
проанализировали возможность обращения к
кэмпай[1] забредшего на их территорию
русского и сочли ее вполне реальной. Дальнейший ход их мыслей был
совершенно очевиден. Одно дело – водить за нос полицейских, среди
которых хватает и бездарей, и тех, кто любит шуршащие йены. А вот
связываться с контрразведкой – совсем другое дело. Эти, если их
обидеть, начнут действовать в ключе, который японским мафиози по
вкусу совсем не придется.
- Идите за мной. Думаю, я знаю, кто вам сможет ответить, -
решился, наконец, Хамада.
- Товарищи! Полчища Колчака рвутся к Перми. Эксплуататоры,
буржуи и помещики хотят уничтожить советскую власть, власть
трудящихся. Мы все, как один, должны…
Афонов недоуменно завертел головой. Какого черта?!
Штабс-капитана окружала безмолвная толпа. Изможденные лица,
изношенная и залатанная одежда… Александр содрогнулся. Мрачные
взгляды направлены на очкарика в кожанке, взобравшегося на
импровизированную сцену, кое-как сколоченную из досок. Остается
лишь повторить уже озвученный вопрос. Какого, собственно,
черта?!
«Оратор» бесчинствовал, заводя сам себя. Фанатичные вопли
разносились над площадью, заключенной в кольцо обшарпанных, ветхих
строений.
Какой, к чертям собачьим, Колчак? Афонову при всем напряжении
памяти не удалось вспомнить никого кроме адмирала времен первой
мировой. Вот только знаменитый флотоводец не имел дурной привычки
обзаводиться некими «полчищами», да еще и водить их на Пермь. Тем
более – обороняемую русскими.
- Не о том мыслишь, господин штабс-капитан, - пробормотал себе
под нос Александр. Какого черта вокруг происходит, вот о чем
неплохо бы подумать.