Капитан ван дер Бургх характеризует
ситуацию, в которой управление огнём настолько затруднено погодными
условиями, как «по крайней мере интересную». Я бы заметил, что и
это слишком слабо сказано. Результативность огня орудий главного
калибра обеих сторон была на этом этапе боя почти нулевой. Но -
почти. Получил повреждения концевой линейный корабль эскадры
Воррендера «Конкверор», и почти немедленно после этого начался
пожар в надстройках «Кайзера», - полностью справиться с которым не
удалось вплоть да самого конца боя. Получил несколько попаданий
младший флагман британской эскадры «Орион» (флаг контр-адмирала
Арбетнота), а чуть позже - сразу несколько германских линейных
кораблей 3-й эскадры. В целом процент попавших в цель на этом этапе
боя тяжёлых снарядов уступал даже значениям, достигнутым в сражении
в Жёлтом море, при Цусиме и даже при Сантьяго-де-Куба. Но потеря
британскими линкорами из-за повреждений каждого узла скорости
приводила к тому, что в бой могли вступать всё новые и новые
германские корабли. В результате, уже через 35 минут после начала
дуэли линкоров к обстрелу концевых (и всё более отстающих)
«Монарха» и «Конкверора» присоединилась вся 1-я эскадра.
Здесь мне бы хотелось остановиться и
напомнить, что в июне 1914 г. все четыре линейных корабля типа
«Кинг Джордж V» (известных в германских военных кругах как
«„Орионы” второй серии») посетили Киль, где флагманский корабль
эскадры удостоился посещения кайзера. Учитывая то, что это был
первый случай в истории, когда кайзер посещал британский линейный
корабль, пресса широко освещала подробности этого визита. Особо
отмечалось то впечатление, которое произвёл один из наиболее
современных линейных кораблей мира на свиту кайзера, в значительном
числе состоявшую из военно-морских чинов.
Несомненно, это были революционные
корабли - первые сверхдредноуты мира, наиболее мощно вооруженные из
всех современных им линкоров. От предшествовавших типов кораблей
«Орионы» и «Кинг Джорджи» отличало и значительно более полное
бронирование, призванное защитить их от новых типов фугасных
снарядов, появившихся у потенциальных противников Британии. Но
«более полное» отнюдь не означало «адекватное», и при таком
соотношении веса бортовых залпов это оказалось решающим...
Составившее в этом морском бою 22:6
(18:6, если считать каждый германский до-дредноут за «половину
дредноута») соотношение количества линейных кораблей привело к
тому, что когда превосходство британской эскадры в скорости было в
целом утеряно, исход боя оказался практически предопределённым. К
чести английских моряков, даже избежавшие значимых повреждений в
начальной фазе боя и оттого сохранившие превосходство в скорости
линейные корабли их 2-й эскадры (а такие наверняка были) не стали
спасаться бегством. Этот фактор, в дополнение к отмеченному
несколькими строками выше, привёл к массе разглагольствований
британских, французских и русских гражданских журналистов и
политиков о «нерыцарском» пути, которым фон Ингеноль добыл для
Германии победу, оказавшуюся поворотной в войне. Это
противопоставлялось «рыцарскому» поведению вице-адмирала
Воррендера, контр-адмирала Арбетнота, командиров и экипажей
британских линкоров и эсминцев, дравшихся в лучших традициях
британского флота - и погибших, не спустив боевые флаги.