Старик умрет сегодня. Даже если ему удастся доползти до развилки
и занять место, он не сможет даже ударить по камню. Он умрет
там.
Он шел все медленнее, все сильнее сгибаясь в спине и коленях,
все короче делая неуверенные шаги. Рабы проходили мимо. Никто даже
не смотрел в его сторону. И я старался не смотреть, хотя и видел,
как он стоит, облокотившись на каменный выступ стены.
Мы поравнялись. Он взглянул на меня, слабо улыбнулся, побледнел
и рухнул к моим ногам. Я замер, глядя на распростертое на камнях
тело.
- Оставь его, - прошипел идущий за мной. – Он уже покойник.
Пошли! – и человек легонько подтолкнул меня в спину. Но я не
двинулся. Кайло со звоном упало на каменный пол. Я наклонился над
стариком.
- Не дури, - зашипел другой голос, и костлявые пальцы впились в
мои плечи,– идем. Идем, пока охрана не увидела.
Но я лишь стряхнул их руки, дернув плечами.
- Ты как старик? – я наклонился над лежащим, снял с его спины
мех и влил ему в рот несколько капель воды.
- Иди! – зашипел старик. – Иди, оставь меня! Я уже мертв!
Иди!
Но я его не слушал. Подхватив тощее тело под плечи, я повернулся
к выходу.
- Держись старик, - зашипел я, прикладывая все силы, чтобы
тащить его.
Вот и выход. Солнечный свет ярко бьет по глазам, но я все же
бросаю взгляд на камень, где обычно стоит Мирир. Пусто. Я вытащил
слабо упирающегося старика на свет. Опустив тело на землю, перевел
дух.
- Это что еще такое? – надсмотрщик уставился на меня круглыми от
удивления глазами. – Какого черта ты притащил сюда покойника.
- Он жив, - простонал я.
- Он мертв, - покачал головой надсмотрщик. – Если не сейчас, то
через час, - свернутый хлыст ударил по раскрытой ладони. – Иди в
шахту, раб! Иди, и я забуду, что ты нарушил правила.
Но я не двинулся.
- Ему нужна помощь. Если он отдохнет сегодня, то завтра сможет
работать. Дай ему воды и позволь провести день в тени.
- Что?
Хлыст описал в воздухе круг, громко щелкнул, и пошел на новый
виток. Спина сжалась, ожидая удара, плечи приподнялись,
инстинктивно прикрывая шею, но я не шевельнулся. Хлыст щелкнул у
самого уха и упал на землю. В шею вцепилась грязная рука
надсмотрщика.
- Ты смеешь противиться мне раб, - прошипел он мне в лицо, обдав
ароматом гнилых зубов. – Ты знаешь, что бывает с непокорными
рабами? Хочешь к ним? – он кивнул в сторону шестерых распятых на
крестах людей.