Послышался рев. Приподнявшись на локтях, Хизер встретилась
взглядом со своим палачом: огромным, матерым, с проседью в шерсти.
Упершись ладонями в песок, девушка из последних сил встала на ноги
и, пошатываясь, оттопырила средние пальцы рук, и рявкнула сиплым
голосом:
— Катись к дьяволу! Подавишься, скотина! Рейвен не сдаются! —
впервые в этом мире Хизер произнесла свою фамилию.
Медведь взревел в ответ и встал на задние лапы. Вызов был
брошен.
Девушка вышвырнула из рюкзака тяжелый котел и все, что имело
лишний вес, не имея первоочередной необходимости.
***
Заглянув в пещеру, Коннор улыбнулся. Живая. Нашла старый схрон
браконьеров, которых он когда-то вышиб из леса. Ушла недавно —
песок под кострищем еще не успел окончательно остыть. Но следы
медвежьих лап говорили о том, что на остановки нет времени.
В погоню. Уйти она могла только наверх. А говорила, боится
высоты. Медведей боится больше.
***
Ветка под задницей опасно трещала, но выбора больше не было:
проклятый зверь прошел тем же путем, в самом мелком месте
переправившись через реку. Чихая, Хизер обмоталась веревкой и
привязалась к дереву, ощущая себя шашлыком на палочке. Медведь
обтирался косматым боком о дерево и выразительно посматривал на
почти созревшую «грушу».
— Пошел ты! — Хизер снова показала ему неприличный жест,
оттопырив средний палец на руке. — Вали, а то сдохнешь от
голода.
Медведь продемонстрировал зубы и улегся рядом с деревом. Хизер
прицелилась и выстрелила в зверюгу. Медведь вновь взревел, кровь
хлестнула из рассеченной на голове шкуры. И только.
Тварь кинулась на ствол, но раскормленная туша была слишком
тяжела для того, чтобы залезть на дерево и достать обед.
— Наверное, я так же выглядела, когда училась лазать, — зло
улыбнулась девушка. — Надеюсь, волки тебя не так мотивируют.
Сатана в образе зверя бессильно брызгал слюной и кровью. Хизер
устало закрыла глаза. Пули просыпались из рюкзака, когда она
выкидывала котел и одеяло.
Перед глазами мелькал воображаемый таймер обратного отсчета.
Прогремевший вдалеке выстрел и последовавший за ним рев
прозвучали словно гром среди ясного неба. Коннор проломился сквозь
густой кустарник, оставив на нем клок от штанов.
Река разделяла берега, бурно гремя водой. Сорванный с камней мох
открыто показывал, куда идти. Огромными прыжками ассасин несся над
бурлящим потоком. На берегу валялся котел, разорванное когтями
одеяло грустно серело под ясным небом. Свежие отпечатки медвежьих
лап вели в лес. Рядом чернели втоптанные в песок пули.