— Если от Фрэнка, то не больно-то ловко у тебя получилось, —
засмеялась Тэсса.
— От Фрэнка? — казалось, Холли уже забыл, как вопил «убивают». —
Да нет же, от рыбы!
— От какой еще рыбы?
— В нашем холодильнике!
— Ничего не поняла, — призналась Тэсса, — теперь ты и рыб
боишься?
— Она на меня таращится!
— Я тоже на него таращусь, — вроде как обиделся Фрэнк, — и хоть
бы хны.
Втроем они вышли из управления, Тэсса закрыла дверь и поежилась:
ветер бушевал пронзительный.
Прижавшись к всегда теплому боку Фрэнка, она с тоской посмотрела
на затянутое тучами небо. Возможно, девчонку Одри, из-за которой с
каждый днем становилось все более пасмурно, следовало силой
заставить снова разговаривать с мальчиком Джеймсом. С тех пор как
они разругались несколько месяцев назад и перестали общаться устно,
перейдя на эпистолярный жанр, солнце надолго покинуло
Нью-Ньюлин.
Но Тэсса умела уничтожать чудовищ, а не мирить взбалмошных
чувствительных подростков.
Здесь нужны были таланты Фанни — вот уж кто умел ворковать, и
понимать, и уговаривать. Однако Фанни и саму настиг какой-то
личностный кризис, и она объявила, что ничего не понимает ни в
людях, ни в жизни, поэтому не считает себя вправе вмешиваться в
естественный ход событий.
— Так какой из портретов Фрэнка ты выставил на аукцион? —
спросила Тэсса у Холли, когда они едва не бегом направлялись к
дому.
— Самый красивый, конечно! — отозвался он высокомерно.
Фрэнк фыркнул.
Холли был влюблен в каждую из своих картин по очереди. Самой
красивой обычно считалась та, которую он едва закончил или над
которой все еще работал.
Влетев в дом, Тэсса моментально сбросила с себя куртку,
прибавила отопление и остановилась в центре гостиной, раздумывая, а
не разжечь ли камин.
Прошлая ее попытка, совершенная несколько лет назад, закончилась
черным облаком золы, взвывшим дымоходом и пронзительным запахом
гари.
— Да посмотри ты на нее, — Холли схватил ее за руку и потащил на
кухню.
— Твоя эксцентричность переходит все границы, — попыталась унять
его Тэсса, но все равно потакала этой придури. Потому что не захоти
она — Холли бы и с места ее не сдвинул. Даже при помощи
строительного крана. Она была гораздо сильнее его физически,
инквизиторские штучки. — Это всего лишь мертвая рыба… матерь
божья!
Она действительно таращилась.
Будто вот-вот распахнет зубастую пасть и сожрет заживо.