Я некоторое время размышляла о случившемся, выстраивая различные
предположения о странном переносе моей души, но за неимением фактов
и достоверной информации оставила это бесполезное занятие, решив
принять всё как есть… За год привязалась к мужчине, ставшему мне
отцом. Искренне полюбила братьев, которые были ненамного старше
Александры, но имели гораздо больше свободы, поэтому я им капельку
завидовала. Свыклась с жизнью без телефонов, интернета и телевизора
и даже стала получать от этой неспешной и тихой жизни удовольствие.
Единственное, что меня удивляло, это холодная отстранённость
матери, её постоянно нахмуренные брови, стоило мне только появиться
в пределах её видимости. Сначала я подозревала, что мать чувствует
подмену и сторонится меня, но позже благодаря болтливости няньки и
её причитаниям поняла, что к Александре миссис Элеонора так
относилась всегда…
— Мисс Алекс, прибыли, — проговорил обеспокоенный голос Трейда,
водителя кэба, нанятого мной в Малтоне, небольшом городке, где мы
расстались с мистером Джорджем. С мистером Чарлзом мы попрощались в
портовом городке Кармаль.
— Да, спасибо, — рассеянно поблагодарила парня, беглым взглядом
осмотрев изящное здание в колониальном стиле: округлые линии,
оштукатуренные белоснежные стены, тонкие резные колонны из белого
камня с раскрывающимися к небу капителями. Плавно сбегающие вниз
широкие ступени парадной лестницы, окаймлённые кружевом кованых
перил, утопали в разросшихся розовых кустах.
— Мисс, кажется, дворецкий не спешит, позвольте занести ваши
вещи.
— Достаточно доставить чемоданы до ступеней, дальше я разберусь,
— проронила, вновь окинув взглядом особняк: в окнах было темно, а
значит, тётушка уже спит, я шёпотом проворчала, — что же, придётся
будить, гостиницы за время пути мне порядком надоели.
Дождавшись, когда Трейд поставит два моих скромных чемодана у
больших двухстворчатых, резных дверей, пожелает удачи и наконец
отъедет от дома, я со всех сил ударила дверным молотком по медной
пластинке и замерла в ожидании. Волнения от скорой встречи с
прошлым у меня совершенно не было, наоборот, я была напряжена и
сосредоточена. А ещё очень терпелива и, прождав больше двадцати
минут, так и не услышав скрежета отодвигаемой задвижки, опять
ударила молоточком, но на этот раз присовокупив звон железа глухим
ударом подошвы по дереву. Через минуту повторила все действия,
потом ещё и ещё, пока за дверью не раздался сиплый ото сна
старческий голос.