- Ой, мам, говори уже прямо, что свадьбу никак не перенести. И
без того младенчик на свет недоношенным появится, - Нюся
захихикала.
А Василиса подумала, что эта девушка ей совершенно не
нравится.
- Демьян Еремеевич, - представился господин.
- Курагин. Степан Федорович, - произнес толстяк неожиданно
тонким голосом. – Писатель.
- Василиса… Александровна, - Василиса слегка запнулась, ей не
часто приходилось представляться по батюшке.
- Тоже на море?
- Да, - она робко улыбнулась женщине.
- В санаторию?
- У меня там дом. От тетушки остался.
- Повезло, - влезла Нюся. – А от нашей тетки, если что и
останется, то только куча барахла…
Женщина вздохнула и виновато произнесла:
- Одна растила… недоглядела. Муж преставился, когда Нюся совсем
крошкой была. Пришлось дело в свои руки брать, а оно времени
требует. На нянек понадеялась, а теперь… - она махнула рукой. А
Нюся обиженно выпятила губу, впрочем, надолго ее не хватило.
- У маменьки окромя фабрик еще пять лавок имеется, суконных…
скукотень. Я ей говорила, что надобно модный дом открывать, а она
не хочет.
Упомянутая маменька поджала губы.
- Я ж уже и согласная была фасоны рисовать! У меня очень хорошо
рисовать получается… вот видели мою шляпку?
- Чудесная, - согласилась с ней Василиса.
- Мне маменька в Петербурге купила. А я еще лучше могу! – она
замолчала, правда, ненадолго, явно раздумывая, о чем же заговорить
вновь. По лицу было видно, что нынешняя компания Нюсе категорически
не нравится, что все эти люди скучны и приземлены, и говорить с
ними не о чем, однако же приходится. – А кто вас провожал? Муж?
- Брат.
Нюся откровенно оживилась.
- А он женат?
- Пока нет, - Василиса сказала и подумала, что это именно тот
случай, когда следовало бы солгать, но как-то никогда-то у нее не
получалось выдумать хоть сколь бы правдоподобную ложь.
- Видите, маменька, не все приличные люди женаты, - Нюся ткнула
маменьку локотком в бок. – А то вечно норовите мне какого-то
старикашку подсунуть. А зачем мне старики? Что толку от мужа,
которому тридцать лет…
- Александру двадцать девять, - на всякий случай уточнила
Василиса.
- Так ведь не тридцать же! И не тридцать три. В тридцать три
порядочные люди о женитьбе не думают.
- А о чем думают? – подал голос Демьян Еремеевич.
- О похоронах!
- Нюся!
- Что, маменька? Я ж правду говорю! Вам когда еще тетка
говорила, что пора уже гробовые откладывать, а то вдруг помрете
ненароком от старости и что мне тогда?