- ...вторая пара - лейтенант
Приходько и старший сержант Жигулёв. Степан, возьми «десятку», её
уже опробовали. Задача - прикрытие авиаразведки, выполняемой одним
самолётом 10-го ОРАП. Пойдёт Ил-2, а маршрут ближний, так что будет
легко...
Степан чуть не сплюнул, - он очень не
любил, когда так говорили.
Достав планшеты, они все записали
поворотные точки, на ходу просчитывая в уме минуты.
- Вылет в 18:20, сбор у машин 18:05.
Пока отдыхайте. Петя, пошли-ка со мной, разговор есть...
Майор и лейтенант ушли, остальные
остались. Комэска посмотрел со своего места искоса, не сказав
ничего. Шестой вылет за день... Будь ты три раза метростроевцем,
такая нагрузка сжирает силы, как мясорубка. Как он сможет
драться?
Степан поднялся, зачерпнул ещё
компота, и с жадностью вылил мутную пахучую жидкость внутрь себя,
как топливо в бак. Время ещё было, но машина была чужая, и он решил
пойти к её механику поговорить.
Тот при виде лейтенанта Приходько не
кивнул, а откозырял, что польстило, - а дальше коротко и толково
рассказал про «десятку». Уже дважды повреждённую с начала операции,
но оба раза легко, - что позволяло быстро возвращать её в строй.
Летавшему на «десятке» сержанту чуть поцарапало кожу на тыльной
стороне ладони пулей винтовочного калибра, с земли. Это не
считалось ранением и выглядело скорее как ожог, но комполка решил,
что на сегодня с парня довольно. Что ж, его право. Командиром майор
был жёстким, но хорошим, и жаловаться смысла не было даже самому
себе. Понятно, что разведчика надо было хорошо прикрыть даже на
коротком маршруте, - одиночный Ил-2 будет выглядеть соблазнительно
для любого немца, на чём бы тот не летал. А над Курской дугой в
воздушные бои лезли не только истребители, - бомбардировщики и
штурмовики тоже, примеров хватало.
К удивлению Степана, его пришли
проводить оба командира, - звена и эскадрильи. Капитан коротко
буркнул пару напутственных слов в том смысле, что «прикрывать в
вылете командира полка - это не только высокая честь, но и большая
ответственность», помог подогнать лямки подвесной системы чужого
парашюта. Сержант с «десятки» молча стоял рядом, переживая, баюкая
замотанную узким бинтом ладонь. Трехминутный разговор над картой, -
точнее не разговор, а ещё один раунд инструктажа. Минутный - с
новым ведомым. Старший сержант тоже не был новичком, - три сбитых в
группе, ни одного лично. Две вынужденных посадки, шрам на боку. Они
знали друг друга не первый месяц, и были, в общем, ровней. На
сержанта можно было положиться, - не струсит, сделает, что может, а
дальше - судьба. Можно было надеяться, что примерно так думает о
нём самом и комполка.