— Так и поступим, авось, доберемся.— поддержал я урядника.
Я и так нервничал, но если бы знал настоящее положение вещей, то
впал бы в настоящую панику. Так как Бирюков решил поиграть в
"достоевщину". Там у пастухов, была еще и маленькая девочка, лет
шести. Мы ее не заметили, так как она сразу юркнула в траву и
попыталась уползти. А старый урядник решил не брать греха на душу.
Хоть он и заметил малышку, но нам не сказал. А в нашем положении
даже такое маленькое существо становилось смертельно опасным.
В ту минуту, когда пастух с своим внучком, увидев неожиданно
выскочившего казака, бросились от него бежать к аулу, маленькая
шестилетняя Юлдуз, сестра подпаска, лежала на земле, среди мирно
пасущихся в стороне овец, озабоченно выковыривая из земли острой
палочкой какой-то сладкий корень. Услыхав крик дедушки, девочка
подняла голову и так и застыла с широко раскрытыми глазами и
помертвевшим от ужаса личиком.
Мала была Юлдуз, едва шесть лет исполнилось ей, но как истинная
дочь разбойничьего племени хорошо понимала страшное значение
разыгравшейся перед ней сцены. Увидев молнией блеснувший клинок
шашки, с размаха обрушившейся на голову ее дедушки, Юлдуз поняла,
почему он после этого упал и больше не поднимался.
С замирающим сердцем следила она, как некоторое время ее
братишка ловко увертывался от настойчиво преследовавшего его
всадника и, наконец, настигнутый, остановился и с отчаянным жестом
выхватил кинжал.
Затем произошло нечто особенно ужасное, повергшее Юлдуз в
состояние столбняка. Всадник, преследовавший брата, близко подъехал
к нему, высоко взмахнул над головой шашкой и, рассекая ею воздух,
одним взмахом снес голову маленькому Ахмату.
От ужаса Юлдуз бросилась ничком на землю и прижалась к ней, не
шевеля ни одним членом своего маленького замершего тела. Это спасло
ее. Подъехавшие вслед за урядником прочие казаки не заметили
неподвижно лежащей в высокой траве девочки.
Инстинкт дикого зверька безошибочно подсказал ей, что ее
спасение зависит единственно от того, насколько сумеет она
незаметно притаиться. Она исполнила это в совершенстве. Уже казаки
давно уехали, а перепуганная Юлдуз, по-прежнему не шевелясь, лежала
в высокой траве, и не раньше как спустя час времени, когда все ее
маленькое тельце нестерпимо заныло от неудобной позы, она решилась
наконец подняться.