Портативный
фильтр позволял владельцу вести почти полноценную жизнь. Конечно, в
минусе были стоимость прибора и его обслуживания, постоянное
таскание за плечами двадцати килограммов металла, стекла и
пластмассы, а так же необходимость регулярной замены рабочих
элементов. Но это приемлемая цена за возможность жить тому, у кого
фактически не осталось почек. И все же фильтр не было совершенен,
так что примерно раз в полтора-два месяца пациенту приходилось
проходить дополнительную очистку крови на большом стационарном
аппарате. Процедура в целом терпимая, если проводить ее по
регламенту, занимающему почти трое суток. И невероятно мучительная,
если в экспресс-режиме.
Риман
откинул и разложил шезлонг, надел стерильные резиновые перчатки,
провел рукой по пояснице, нащупывая вживленный танталовый шунт.
Обработал его антисептиком, сменил заглушку-клапан, доставая новую
из герметичного стерильного контейнера. После Ицхак снял «ермолку»,
обнажив бритый череп, на котором блестели четыре
контакта.
Ирония
судьбы заключалась в том, что Риман презирал наркоманов, но при
этом зависел от «электро», самого стильного, эстетского и
дорогостоящего способа эскапизма. В отличие от «платиновой»
молодежи, жаждущей новых впечатлений, и пресыщенных «архонтов»,
подстегивающих старую плоть, ветеран искал в «электре» избавления
от страданий. Только стимуляция мозга специально подобранными
электрическими импульсами позволяла ветерану терпеть боль
экспресс-фильтрации и очистки без использования глубокого
наркоза.
Считалось,
что пациент не может самостоятельно подключиться к стационарной
установке и установить все параметры, но Риман проделал привычные
манипуляции за три с половиной минуты. Еще минуту заняло
подсоединение контактов и включение панели «электро». Теперь три
часа блаженных грез, и он снова будет готов к работе. Если только…
Впрочем про это «если» даже думать не хотелось.
Один
рычажок под желтой целлулоидной крышкой запускал оба агрегата.
Гемодиалитическая установка уже тихо гудела электромотором,
контакты «электро» на голове приятно холодили кожу. Риман щелкнул
рычажком и расслабился в ложементе, приготовившись воспарить к
небесам, но вместо сладостных грез перед ним открылась темная
беспросветная бездна. Как обычно в таких случаях, Ицхак хотел было
остановить процедуру, и как обычно, не успел. Рука со скрюченными в
конвульсии пальцами зависла и в воздухе и безвольно упала, на
волосок не дотянувшись до переключателя.