Винтовки
Krag-Jørgensen считались морально устаревшим и вообще милым ретро
по сравнению с новым поколением оружия, особенно «скрипками». Так
же, как фиксированная двукратная оптика Karl Kahles на фоне
современных светопризматических прицелов. Однако понимающий человек
ценил удивительную точность боя, характерную скорее для штучного
оружия с прецизионной обработкой. А также идеальный ход затвора,
который скользил, как по маслу, ни на волос не сбивая
прицел.
Фрэнк
прилетел к Ицхаку «налегке», лишь с четырьмя подручными китайцами,
в которых был совершенно уверен. Обычное снаряжение он оставил,
чтобы максимально облегчить легкий самолетик. Из арсенала «Африки»
Беркли позаимствовал любимую шестизарядную винтовку, а также
пулемет, английский авиационный «Виккерс» под
одиннадцатимиллиметровые винтовочные патроны старого образца,
переснаряженные бездымным порохом.
Засада
вышла простой и эффективной. Старые дома колониального образца не
имели боковых выходов, покинуть их можно было только парадный выход
или через черный ход. Два китайца с пистолетами-пулеметами
блокировали заднюю часть дома, еще два с пулеметом - фронтальную. А
сам Беркли засел на башне. Просто, действенно и безнадежно для
мишеней, которые потеряли уже двоих. В том числе персону, прямо
предусмотренную контрактом.
Конечно,
можно было подловить их на улице и скосить из пулемета, но Фрэнк
счел, что добычу лучше запереть в норе с минимум выходов. Чтобы
перестрелять всех, понадобится немного больше времени, зато никто
не ускользнет. Ни один горожанин не выйдет из дома, пока не
прозвучит последний выстрел, местные хорошо разбираются в таких
делах.
Итак,
продолжим...
Франц лежал
мертвее мертвого, уставившись неподвижным взглядом в низкий пыльный
потолок. Такое же пыльное стекло от расстрелянной витрины осыпало
труп осколками, похожими на грязные лужицы. Стекла было много, оно
хрустело под ногами при каждом движении. Перебитый телефонный шнур
повис, как будто коротенькая веревочка на виселице. Сам же аппарат
превратился в хлам, годный разве что для скульптуры
неоиндустриалиста.
- Сюда его!
- приказал из-под стола Хольг. - Тащи Муниса!
Кот
подцепил Кушнафа за свернутый и прихваченный хлястиком воротник
старой куртки, с трудом, при помощи Родригес утянул в мертвую зону.
Худой ливиец словно прибавил пару десятков килограммов и оставлял
за собой густой карминовый след.