Однажды вечером, взяв бутылочку местного пива, я сидел на берегу
местной реки, прикладываясь время от времени к горлышку, и
покуривая местные дрянные сигареты. Никто здесь даже не слышал о
том, что в городе имеется табачная фабрика, о которой мне так
страстно рассказывали в Коста-Рике. Чуть позже неподалеку от меня
приземлились наши командиры. В принципе, они тоже люди и тоже хотят
отдохнуть и расслабиться, поэтому вытянув шею и удостоверившись,
что за кустарником расположились именно они, и мне ничего не
угрожает, продолжил заниматься своим делом. Вообще-то до сих пор, я
принимал их скорее за Кубинцев, тем более, что оба они были
достаточно загорелыми и смуглыми, а их испанский говор, мало
отличался от моего. Разве что имелся небольшой акцент, поэтому я и
принимал их за выходцев из республики Куба. К тому же, среди нас
ходили слухи о том, что от республики Куба в наших отрядах или уже
есть, или вот-вот должны появиться несколько инструкторов. Если
начальство и было в курсе всего этого, то нас никто в это не
посвящал.
И в какой-то момент, при очередном глотке пива, я вдруг услышал,
как один из моих случайных соседей, обратился к другому, на чистом
русском языке, назвав своего соседа – Саньком. Моё пиво,
оказавшееся на полпути к желудку, едва не выплеснулось обратно
через нос, до того я был ошеломлён этим. Хотя удивляться, по
большому счету было нечему.
Наше вооружение состояло в основном из карабинов Симонова. В
народе ходили упорные слухи о том, что среди нас есть или скоро
будут Кубинские инструкторы. Та же присяга принятая мною
удивительно смахивала на советскую. Форма, тоже удивительно была
похожа на ту, что носили солдаты в Туркмении или Узбекистане. Все
говорило о том, что СССР, твердо держит руку на пульсе, и своего
точно не упустит. Но все равно это было настолько неожиданно, что я
чуть не поперхнулся.
- Санек. – Произнес один из них. – Ты, не представляешь, как все
это обрыло.
- Да не расстраивайся Вась. Я думаю это не надолго. Еще с
полгодика и всю эту партизанщину разгонят. Сам же видишь, никакой
дисциплины. Надо ему, он поднялся и пошел, не обращая ни на кого
внимания. Их и держит в одном месте только страх возмездия.
Офицеры еще долго болтали о расхлябанности нашей армии, о тупых
командирах, которые все дела решали через стакан мадеры, как
выразился Алехандро, о собственном руководстве, которое добивается
неизвестно чего, и в упор не хочет видеть явного провала. Я все это
знал и так, и потому допив свое пиво, вернулся обратно в казармы,
где спокойно уснул.