Домик настоятеля, как и большинство монастырских строений, был
сложен из камня, покрытого белой штукатуркой. Внутри царила
чистота. Каждая половица была отскоблена-отмыта, на полках ни
пылинки. Лики святых в «красном» уголке взирали торжественно и
приветливо. Горела масляная лампадка, распространяя вокруг
сладковатый аромат. Сквозь окна пробивались яркие солнечные
лучи.
Топить не требовалось, в доме было сухо и тепло, однако оба
следователя ощутили холод, будто в зимний день.
– Не похоже, чтобы тут обыск был, – произнёс Пётр,
оглядывая нехитрое убранство.
Жил настоятель и впрямь бедновато. Всё просто и буднично,
подчинено единой цели – служению Господу.
– Ответ простой, – напомнил о себе молоденький
чернец. – В порядок пришлось всё приводить. В надлежащее
состояние. Вон, полы братия заново стелила, а то одни щепки
остались.
– Понятно, – согласился Пётр.
Он зачем-то подмигнул монаху, и тот вдруг зарделся, как
барышня.
– Настоятеля как убили?
– Пытали его, – потупившись, пояснил монашек. –
По всему видать, сердце не выдержало. Кровищи было…
– И что, ни одна душа пыток не услышала? Криков, стонов?
Или когда ломали всё… Блин! Да тут, когда доски трещали, во всей
округе собаки лай должны были поднять!
Монашек отрицательно помотал головой.
– Неправда ваша. Какие собаки?! Тут хучь из пушки стреляй –
ничего снаружи не услышишь. Хорошо дом сработан, на века!
– Коли так, – с сомнением вздохнул Пётр. – Ладно,
на слово поверим.
– Думаете, обманываю? – плачущим тоном произнёс
чернец.
– Следствие установит, – туманно сказал Пётр. –
Настоятеля, как мы выяснили, пытали, что могло послужить причиной
его гибели. А сторожа как убили? Тоже пытки?
– Зарезали, – спокойно сказал монашек. – Токмо
есть одна странность…
– Что за странность?
– Сторож службу знал. Исправно нёс, без замечаний. Никого
постороннего не впустил бы. А тут сам ворота открыл, ломать не
пришлось.
– То есть открыл кому-то знакомому? – ожидающе
уставился Пётр.
Монашек пожал плечами. Дескать, вы следователи, вам и
решать.
Поняв, что больше толку не добьются, следователи отпустили его с
миром, а сами пока остались в доме настоятеля.
– Что, братишка, мысли какие-нибудь появились? –
спросил Пётр, которому порученное дело совершеннейшим образом не
нравилось. Оно казалось гнилым и безнадёжным с самого начала и
походило на предлог, под которым их убрали из столицы. А если
расследование закончится пшиком, тогда их наверняка ждут
неприятности.