Одну бровь мертвеца пересекал росчерк
шрама, но смотреть я могла только в его зрачки — их чернота
расползалась по белкам, будто чернильная капля в стакане воды.
Непроглядная тьма... Меня бросило и в жар, и в холод. Я ощутила,
как всё онемело, из тела ушла всякая воля. Ноги больше не держали
меня, я бы могла обмякнуть и повалиться прямо на сырой мох, если бы
пятерня вампира не комкала мою одежду на загривке.
Подбородок он отпустил, едва
встретившись со мной взглядом. Хотя нет, не правильно, это я
встретилась взглядом с ним. И понимала, что больше не имею власти
над собой. Был в этом и ужас, и некое успокоение. Дескать, ну всё,
теперь от меня больше ничего не зависит, делайте, что хотите.
— Так-то лучше. Как тебя зовут? —
мягко поинтересовался голос. Казалось, он звучал из какого-то
отдаления. Меня окатывало только его гулкими отголосками, будто я
провалилась в глубокий колодезь, а хозяин этого голоса может
сбросить мне верёвку, если захочет.
Обещание надежды — вот что мерещилось
через пелену дурмана.
— Ярочка... — пролепетал мой
омертвевший язык.
Вампир усмехнулся уголками рта.
— Смотри-ка, Ярочка, ты вся
перепачкалась и щёчку оцарапала.
Он зубами стянул перчатку со
свободной руки и заткнул за пояс. Только сейчас я смогла
рассмотреть его клыки, и они действительно были длинными и острыми.
По спине пробежали нехорошие мурашки. Мне очень-очень не хотелось,
чтобы эти зубы разодрали мою кожу. Я часто задышала, а мертвяк тем
временем скользнул холодным пальцем по моей щеке и захватил
капельку крови из царапины, которую тут же начало щипать.
С наслаждением слизнул.
— Гораздо вкуснее, чем оленья. — Он
приблизился вплотную к моему лицу, заставив сжаться в комок, и
выдохнул: — Тебе повезло, что я не ем детей.
Затем его губы скривились, и он
полуобернулся, будто что-то заслышав. Мои уши при этом ничего,
кроме обычных лесных звуков не уловили.
— Тебя уже ищут, малышка. — И он
снова пристально посмотрел мне в глаза. — Слушай внимательно,
Ярочка. Сейчас ты забудешь о нашей встрече. Ты никогда меня не
видела и не узнаешь моего лица, если мы когда-либо встретимся. Ты
потеряла корзинку и убегала, потому что испугалась волка, который
пил воду у водопада.
Слова отдавались у меня в голове
глухим эхом.
Несколько мгновений я не дышала,
затем моргнула и судорожно сглотнула — во рту пересохло от страха,
но каким-то чудом я выбралась из колодца. Вернее, меня оттуда
вытащили — так же легко, как запихнули. Голова немного
кружилась.