– Пёсики! Ко мне!
Эдуард сдержал слово и подарил
сестре целую свору мелких комнатных собачек. Изнеженным домашним
питомцам путешествие казалось ужасным кошмаром, нарядные костюмчики
не спасали от мороза, а на тоненьких лапках даже по утоптанному
снегу ходить было ужасно трудно. Бьорн даже немного их жалел – всю
жизнь находиться в таком вот несуразном облике!
А вот характерами они обладали
пренеприятными – трусливые и капризные, псинки по любому поводу
принимались визгливо тявкать. В принципе Бьорн умел общаться с
собаками – не то чтоб разговаривать, как люди, но объяснить, кто
главный, и потребовать изменить поведение он мог. Увы, у него ещё
не было возможности пообщаться с ними в собачьем облике, так что
приходилось терпеть раздражающий шум, причём в большем диапазоне,
чем обычные люди.
В пути питомцами согласилась
заняться ведьма – животных Хелен, в отличие от людей, любила. Не то
на возок были наложены чары, глушащие звук, не то сами собаки спали
зачарованным сном, но изнутри не доносилось ни звука. Да и в тёплом
уютном помещении в окружении знакомых людей пёсики вели себя
достаточно прилично.
Но сейчас их позвала хозяйка.
Все пятеро с лаем и визгом рванулись
сквозь лагерь к принцессе. Рыцари со сдавленной руганью отскакивали
в стороны, опасаясь наступить на лапку или хвостик, кони
нервничали, а ведьма, немного полюбовавшись, как собачки скачут
вокруг смеющейся принцессы, тявкая и пытаясь лизнуть её в лицо,
негромко проговорила:
– Деточка, ты бы забрала их в тепло.
Смотри, как дрожат.
Беттина оглядела лагерь с
недовольным видом и остановила взгляд на телохранителе.
– Бьорн! Помоги мне.
Он без вопросов сгрёб пёсиков в
охапку. В шатре действительно было тепло, а служанки уже ждали с
мисочками, полными корма, и мелкие скандалисты притихли. Бьорн
помог принцессе избавиться от шубки и устроиться за столиком, и уже
собрался выбраться наружу – защищать Беттину внутри было не от
кого, снаружи уже стояли стражники, да и самому ему не мешало бы
пообедать. Но только он шагнул к выходу…
– Стой.
Он обернулся. Беттина очаровательно
улыбнулась и похлопала ладошкой по подушке:
– Садись. Ты ведь тоже голодный, да?
Хочешь пироженку?
Бьорн вспомнил коня, представил
собственную физиономию, перемазанную кремом, и поспешно помотал
головой.
Принцесса поджала губки, но тут же
снова улыбнулась: