– А я чего-то растерялся, – нашёлся
Гастон. – И вообще, чегой-то у меня сердце кольнуло. Страшный,
страшный человек!
Тут граф де Суассон наконец-то понял,
с кем имеет дело. Вспомнил участь Монморанси, прикинул, что он же
тоже красавец и принц крови, и первым завопил: «Разбегаемся в
разные стороны, всё пропало!». И разбежался аж до Седана, а потом
вообще помирился с Ришелье. Временно, конечно – потому что потом он
опять начал интриговать, попал под надзор, а уже за год до смерти
кардинала собрал армию мятежников и даже сумел одержать блестящую
победу. После которой славный полководец и принц крови захотел
испить водицы и поднял забрало. Дулом заряженного пистолета.
– А вот что-то не везёт Франции с
красавцами, полководцами и принцами крови, – заметили
присутствующие, созерцая недавнего победителя с дырой в башке.
– Ну, или Ришелье очень хорошо
помолился, – не согласился в кустах Рошфор, складывая мушкет с
оптическим прицелом (версия про снайпера действительно имеет место
быть, кстати).
– Он бы ещё пистолетом в носу
поковырял, – не согласится автор, который знает, что инструкции по
ТБ пишутся кровью.
Но пока что Суассон был ещё живой и
поехал мириться с Ришелье. А Гастон хотел было разбежаться в Гиень,
а потом опять влезть в очередной блудняк, где мамочка,
кардинал-инфант, деньги, войско…
– А, гори оно всё гаром, – подумал
Гастон и написал королю длинное письмо с покаяниями в духе «Ой, ну
я же еще не успел тебя предать по-настоящему, а давай ты мне дашь
денег, а? И жене бы моей ещё гарантий безопасности. И маме
вот…»
Маме Людовик гарантии давать
отказался, а брату и его жене таки дал. Так что Гастон в очередной
раз покаялся, облобызал брата, получил полмиллиона ливров, чтобы
выплатить долги, и затаился. Потому что как-никак, Людовик всё-таки
хилый, а дофина нет и нет, а Гастон наследник престола Франции…
Но тут кардинал Ришелье опять как
следует помолился, родился будущий король-солнце, Людовик
Богоданный, и Гастон резко из наследников выпал.
Потому о рождении дофина обязательно
надо рассказать.
Тут надо сказать, что к
наличию/отсутствию наследников трона все тогда относились дико
серьезно, почти как к королевскому или кардинальскому здоровью. Так
что примерный перечень тем в салонах того времени был несколько
экзотичен:
– А вот вы слышали, с кем ещё успел
погулять Бассомпьер? (до заключения в Бастилию сей вельможа был
эпическим гигантом этого дела, так что ему пришлось сжечь аж шесть
тысяч компрометирующих любовных писем в ночь перед арестом).