__________________________
[1] Диера – античное судно с двухрядными вёслами, то же самое,
что бирема.
[2] Килик – трюм на древнегреческом судне.
[3] Катастрома – лёгкая палуба на античных судах.
[4] Ст. 238 УК РФ ч. 3 – производство, хранение, перевозка либо
сбыт товаров и продукции, выполнение работ или оказание услуг, не
отвечающих требованиям безопасности, повлекшее по неосторожности
смерть двух и более лиц.
Под ногтями у Раисы Арсеньевны грязь. Она тщательно вымывает
руки, очищает ногти, но маникюр уже давно требует коррекции. На её
ногтях орнамент как на древнегреческой амфоре, чёрный и
охряно-красный цвет. Но теперь маникюр больше походит на черепки,
найденные в раскопе.
Она нараспев читает строки из Гомера на древнегреческом.
Повторяет раз за разом, но всё ещё неудовлетворена результатом. В
древнегреческом языке музыкальное ударение. Ровный восходящий тон
акут сменяется восходяще-нисходящим циркумфлексом. Речь звучит
будто песня, но текс даже со всем диакритическими знаками не в
состоянии передать всей гармонии звуков. Этот язык нужно слушать, а
не читать. Но никто по мнению Раисы Арсеньевны не в состоянии
прочесть так, как следует. Даже она сама.
– ἔνθα καθεῦδ᾽ ἀναβάς, παρὰ δὲ χρυσόθρονος Ἥρη[1].
И всё равно в её устах слова звучат не так, как должно.
Раиса Арсеньевна вздыхает, утягивает пояс шикарного домашнего
халата из пурпурного велюра и решительно подходит к телефонному
аппарату, стилизованному под старину. Она набирает номер
следователя Кассицкой.
– Вероника, доброй ночи, – говорит она в трубку. – Простите, что
задержалась, но, если ещё не поздно, я готова вас принять.
– Скоро буду, – коротко отвечает Кассицкая и отключается.
Раиса Арсеньевна кладёт трубку и отправляется на кухню. Ставит
на плиту чайник старенький, почти антикварный чайник. По её мнению
вода для чая должна согреваться огнём. Настоящим, живым огнём, тем
самым, что Прометей уволок у богов. Конечно, пламя костра куда
больше подошло бы, но за неимением этого сгодится и газовая
горелка. Всё лучше, чем электричество из розетки. Она сыплет в
заварочный пузатый чайничек несколько щепоток иссушенных цветочных
лепестков и добавляет немного мяты.
На столе появляются изящные пиалы из тонкого стекла и мёд. Нигде
более не подают чай в такой посуде, но Раиса Арсеньевна довольна
собственной эксцентричностью. Кухня полнится цветочным и мятным
ароматом, и раздаётся трель дверного звонка.