Ноябрь 636 года. Братислава.
— Выпьем, шурич! — Вацлав сдвинул
кубки с братом жены.
— Выпьем, — согласился Вуйк.
Их дома стояли рядом, прямо на той
улице, что шла от главных городских ворот к княжескому замку, что
построен был на неприступной горе, прямо у берега Дуная. Нобили
княжества с каждым годом сплетались все теснее. Власть дьяков
усиливалась, когда те роднились с богатыми купцами, а возможности
владельцев мануфактур возрастали многократно, когда их сыновья
брали за себя младшую дочь третьей жены какого-нибудь боярина.
Представители торговой, чиновной и воинской аристократии как-то
очень быстро поняли, как надо вести дела и, будучи опорой князя,
превратилась в непреодолимый щит между ним и остальным народом. Они
сами стали той самой Засечной чертой, которая сплелась намертво, не
пропуская сквозь свои тенета даже луч света. Вуйк даже сам порой
удивлялся, понимая, как ему повезло. Ведь сейчас любой лакомый
кусок хватали тут же, как голодные чайки выхватывают друг у друга
рыбу из клюва. Теперь пробиться в этот круг простому мастеровому —
нечего и думать. Слишком много денег стало у нобилей, и слишком
много историй успеха было вокруг, чтобы не сделать правильных
выводов. А правильный вывод был только один — конкуренция не нужна.
Конкуренция опасна для тех, кто вырос в курной избе, но внезапно
стал белой костью.
Любой каприз князя исполнялся
незамедлительно и со всевозможным старанием, без раздумий и споров.
Хочет государь корабельную доску получить — сделали! Все, как он
сказал! Сначала кору снимали у нужных деревьев, потом через пару
месяцев валили и замазывали комель густой смолой. Затем в воде
полгода морили, притопив бревна тяжелым грузом. И только потом,
переложив крест-накрест те лесины под крышей, сушили два года на
том месте, где пожаром сводили лес. Дивился Вуйк, но выполнил
княжье наставление до последней запятой. И на своих лесопилках, и
на пражской, которую за сестру в приданое отдал. Глупо было
упираться. Не он, так другой с охотой к князю в компаньоны пойдет.
Да и лес тот не простой получился. Куда меньше трещин в нем было,
чем раньше. А уж как сортировка леса шла на корабельную доску!
Вуйку порой снились те доски проклятые, ведь он каждую обнюхивал,
как голодный пес, боясь пропустить лишний сучок или трещину.