Слабым местом всех римских городов
был именно порт. Как правило, укрепления там были смехотворные,
ведь даже в Константинополе так называемые «морские стены» были
куда ниже и тоньше, чем Феодосиева стена. А еще в этих укреплениях
было пробито множество ворот, по которым непрерывно везли товары и
зерно, и это не лучшим образом влияло на оборону города. Помимо
всего прочего императорские дворцы примыкали к этим стенам вплотную
и были их продолжением. Никому и в голову не приходило всерьез
опасаться нападения с моря. Римский флот решал эти вопросы вполне
успешно, а течение Боспора таково, что стать здесь на якорь было
совершенно невозможно. Mare Nostrum, «Наше море», таким в Империи
считали эти безбрежные голубые просторы. Оно было безопасно, за
исключением берегов Греции и Далмации, но с тамошним герцогом все,
кому надо, уже договорились. Времена лихих пиратов-вандалов давно
прошли, а будущие арабские корсары еще не были мусульманами. Они
пока еще считали себя финикийцами и греками, и занимались морской
торговлей, не помышляя о разбое.
Гавань Элевтерия, где стояли
немногочисленные суда императорского флота вперемешку с судами
купеческими, охватила паника. Искусственная дамба, проведенная от
острого мыса, превратила небольшой залив в кольцо с узким
горлышком. И прямо сейчас выход из порта перекрыли три корабля, на
борту которых купцы прочитали названия, написанные латынью —
Берсерк, Молот Тора и Фемистокл. Корабли приготовились к атаке, а с
их палуб послышались резкие отрывистые команды. Ничего хорошего это
не предвещать не могло, а потому люди беспорядочной толпой повалили
в город, пока не закрыли ворота. Только самые любопытные, глупые и
смелые увидели, как из отверстий на носу словенских кораблей
показались металлические желоба, из которых с гулом вылетели
странные шары. Шары эти ударили в борта императорских дромонов,
расплескивая вокруг себя брызги огня и осколки обожженной глины.
Парочки таких шаров хватало, чтобы жадное пламя тут же начинало
пробовать на вкус сухое дерево. Один выстрел, другой, третий...
Одуревшие от ужаса моряки прыгали в воду или на пирс, пытаясь
удрать подальше от этого ужаса. Лишь единицы из них пытались спасти
свои корабли. Закончив стрельбу, нападавшие пошли на веслах,
медленно разрезая тихую воду прибрежной бухты. А там уже занимался
нешуточный пожар. Какие-то суда горели ярким факелом, а на каких-то
пламя еще только разгоралось. Были и такие, где команды не
растерялись и начали тушить свои корабли, и тогда эти смельчаки
узнали на своей шкуре, что такое гнев богини Хель. Дыхание демоницы
севера превратило римский флот в пылающие факелы. С ним же сгорели
и те купеческие корабли, которым не повезло стоять рядом.Они
разделили его судьбу. Блокирована была и гавань Юлиана, но в той
стороне сейчас было спокойно. Там шли переговоры.