При этом одно каучуконосное дерево давало в год всего 3
килограмма сырья, требовало ухода и было достаточно прихотливым по
климату. Большую часть природного латекса собирали с дикорастущих
деревьев в пойме Амазонки, где устроить полноценные плантации было
просто сложно технически. Более того никто из местных бразильцев,
начавших зарабатывать на сборе и продаже этого сырья в переводе
дела на нормальные производственные рельсы был просто не
заинтересован - их все устраивало, попытки же моих людей влезть на
этот зарождающийся рынок натолкнулись на жесткий отпор. Настолько
жесткий, что дошло до простого физического устранения людей.
Джунгли они же как тайга - только там прокурор не медведь, а ягуар
какой-нибудь или вообще москит - пропал человек и поди его найди.
Или то, что от него осталось. На площади в тысячи квадратных
километров. Успехов в нелегком начинании, как говорится.
Так что перед нами во весь рост маячила проблема конечности а
так же стоимости этого стратегического сырья, и приемлемых выходов
пока видно не было. Мои люди, кстати, даже попробовали разбить
плантации в контролируемом нами Никарагуа, однако там тоже было все
не слава богу. Климат Никарагуа, не смотря на схожесть с
бразильским, каучуковым деревьям подходил плохо, и выйдет ли из
этой затеи в итоге хоть что-то, сказать было на данный момент
просто невозможно. Такие вот пирожки с котятами...
Но вернёмся к обуви. Идея делать отдельную резиновую подошву
вместо традиционной тут кожаной или даже деревянной и вовсе лежала
на поверхности. Я лишь предложил сделать форму для литья более
сложной с красивым и непривычным для местных «протектором».
Получилось в итоге вполне удобно, красиво и долговечно. Последнее,
конечно нужно было еще проверить, но не думаю, что тут резиновая
подошва может облажаться.
- Ну что? Я готов. Маэстро, ваш выход! – Только и дожидавшийся
знака светописатель споро подбежал к нам и принялся расставлять
свое достаточно массивное оборудование.
- Ну и зачем все это? – Сын, не смотря на всю приязнь к
машинерии и вообще всему новому, фотографироваться любил не слишком
сильно. Тем более, что в эти времена процесс был еще куда более
сложным, чем в будущем.
- Представь, как взлетят продажи ботинок, когда в газете
напечатают это фото, - усмехнувшись встал на то место, куда
указывал фотограф. Сын встал рядом. Мы были оба одеты в походную
форму егерского полка, причем в полном снаряжении. С ранцем,
подсумками, стальными касками, шинелью в скатке и оружием.
Выглядели мы примерно, как бойцы времен Первой Мировой, и в
середине 19 века это чувствовалось настоящим анахронизмом.