Дитя во времени - страница 90

Шрифт
Интервал


Я оттолкнул тарелку.

— Что, что? — всполошилась мать.

— Ничего.

— Ешь.

— Зачем?

Тут и папан уставился на меня. Ах ты, Господи, бунт! Как же, человек отказался от пайки, слыханное ли дело в нашем концлагере?

— Ты чего? — спросил папан.

— Так.

Папан посмотрел в тарелку, словно желая убедиться, что там то же самое, что и у меня, потом на меня и тоже убедился, что это я, Артур Болен, его сын:

— Ешь.

— Не хочу.

— Не вкусно?

— Не хочу.

— А что ты хочешь?

— Плодов маниока.

— Ага, — сказал папан и покачал головой, — заелся ты, братец.

— Ну да, конечно, заелся... Картошкой.

— А тебе шоколаду надо?

— При чем тут шоколад?

— Ну не знаю... или трюфелей.

— А ты хоть знаешь, что такое трюфели?

— Не знаю и знать не хочу. А вот картошечка — милое дело.

И он действительно облизал ложку, рыгнул и довольно посмотрел на мать. Чтобы не выдать гримасы, я отвернулся.

— Артур, — спросила мать, — может быть, все-таки поешь немного?

— Нет.

— Ему трюфелей подавай, — усмехнулся отец, — или этих, как там, устриц, что ли?

— А почему бы и нет? — вызывающе спросил я.

— А что я — против? Иди и покупай.

— У нас купишь, как же.

— А где купишь, у них, что ли?

— Да, хотя бы у них.

— А ты что же, к ним собрался?

— А почему бы и нет?

— Ну так поезжай!

— И поеду.

— Артур, — взмолилась мать. Папан сердито поднял ложку:

— Пусть едет. Ведь он у нас взрослый, умный, отличник.

— Вот именно. Надо будет — поеду.

— Давай, давай, — цепляясь из последних сил за спасительную иронию, но уже повышая голос, сказал отец. — Там тебя давно ждут. Будешь их нужники чистить.

— Угу, и получать за это буду в два раза больше, чем ты.

— Да откуда ты знаешь?! — не выдержав, крикнул отец.

— Знаю.

— Господи, — опять вмешалась мать. — Да он же каждый вечер крутит этот свой приемник. И зачем только его покупали.

— Ах, вот оно что. Своего ума мало, так решил достать чужого? Голоса из-за океана, так что ли?

— Ну и что?

— А то, что они таким вот молодым дуракам мозги набекрень сворачивают, вот что! А вы слушаете.

— Имеющий уши да услышит.

— Услышит, как же. А где ваши уши, когда вас здесь учат уму-разуму?

— Кто учит-то?! Этот старый маразматик, отупевший от блеска своих медалей? Его самого надо учить и учить. Хотя, я думаю, это все равно бесполезно.

— Вот, вот, — отец уже забыл про картошку и держал ложку как флаг, — вам бы только учить. Всех! Все глупее вас, только вы умные. Еще десятый не закончат, а уже ученые: слушай их. Все они знают, все умеют. А сами розетку починить не могут. Шалопаи.