— Ну, так уж и бесполезным, — я рассмеялся, — вон разбойников
как нашинковал. Рассказывай, что там дальше было.
Киж кашлянул, прочищая горло, и продолжил:
— Мы уже собирались стрелять, но тут из дома вышла Марья
Алексевна, злая как чёрт. Ну, вы знаете, как она может.
У меня вырвался непроизвольный смешок. Старая княгиня при
желании кому хочешь хвост накрутит, невзирая на лица, чины и
Талант.
— Вышла она и как гаркнет! Мол, кто это осмелился мешать её
покою? Девиер чуть с лошади не свалился, честное слово. Я, говорит,
приехал забрать конфискованное имение. А сам на княгиню косится да
руку на шпаге держит.
Я представил эту картину и ухмыльнулся. Нет, не этому сударю
тягаться с княгиней. До сих пор помню, как она в один момент
успокоила меня с Шереметевым.
— А Марья Алексевна его и спрашивает: кем конфисковано? Где
бумаги, мальчик? Вы бы видели, как его перекосило от этих слов!
Рожу свою обожжённую скривил и начал нести чушь, что раз хозяин
отправлен в ссылку, то имение его по закону подлежит конфискации.
Вот он и прибыл забрать собственность, которую ему должны
пожаловать за службу. Княгиня на него посмотрела как на жабу, руки
в бока упёрла и как рявкнет: а не вор ли ты, мальчишка? Ограбить
бедную женщину вздумал? Княгиню Долгорукову? Мне эту усадьбу Урусов
ещё год назад подарил, на старость, а ты отобрать хочешь?
Меня разобрал смех, стоило представить эту картину. Даже не
сомневаюсь, возможностей Марьи Алексевны хватит, чтобы оформить
подобную дарственную задним числом. Тем более что конфискации-то
скорее всего и не было, а Девиеры собирались забрать чужое на
чистом нахальстве, раз хозяин отправился в Сибирь.
— Как она на него кричала! Я, говорит, до императора дойду,
чтобы вас, ворьё, наказать. А лучше сейчас вызову родовую гвардию и
весь ваш род поганый под корень изведу. А потом как Талант её
наружу попёр…
Киж поёжился.
— Уж на что я привычный, Константин Платонович, и то страшно
стало. Будто чудовище вылезло размером со всю усадьбу. И гром
послышался, раскатами аж уши заложило.
— Прибила их Марья Алексевна?
— Не, — мертвец разочарованно вздохнул, — только они увидели
такое, так сразу развернулись и галопом унеслись прочь. Даже
“огнебои” побросали, так драпали.
Из-за поворота дороги появилась телега, и Киж замолчал, пока мы
не разминулись.