Юноша всегда планировал строить комфортное будущее на тех же
устоях — и в непочтении к невесте никто бы обвинить его не смог.
Сколько ни сыпал милых колкостей, сколько ни подначивал к
соревнованию — он всегда, и мысленно и тем более вслух, помещал
леди Астер на одну ступень с собою. Лея знала это преотлично, иначе
ни за что не взялась бы помогать неизвестной Арис и уж точно не
наблюдала бы его уроки в парке с такой озорной веселостью.
Однако, изучая детали своего конфузного открытия под лупой,
Алессан признавал — он и раньше был совсем не прочь, чтобы Лея
испытывала к нему что-то кроме уважения. Можно даже сказать, он
этого хотел. Если совсем честно и шепотом — отчаянно добивался.
Будущему боевому магу пора признать вторую очевидность: где-то
его тактика давала сбой.
Он проявил свои лучшие стороны, а Лея все еще не смотрела на
него с тем обожанием, которое так льстило ему в других подобных
случаях. Холодного расчетного согласия на свадьбу тоже не
явила.
Выходит, она имеет какое-то иное представление об удачном браке?
Чего же она хочет?
Минувшей ночью Лис даже вздрогнул, осознав, что в подобной
формулировке задался вопросом впервые. Он поднялся на одном локте и
этой прытью разбудил старого дога у своей кровати. Тот уставился
блестящими глазами на помятого бессонницей хозяина.
— Спи, Джек, — Алессан сел, ожесточенно перевернул нагретую
подушку, и упал обратно.
Чего она хочет? Да, именно здесь нашелся критический недостаток
информации.
Пожалуй, борьбу пока придется увести в подполье. Нужно исподволь
присмотреться к Лее без града его нумерованных улыбок —
по-видимому, к этому сладкому яду леди Астер с малых лет заработала
стойкость.
Невозможная Лея! Теперь, когда… словом, когда она так важна —
тем более нельзя ее упустить.
Напомнив себе эту решимость, Алессан и нынче, под козырьком
трактира, усилием стряхнул свою дождливую хандру.
План «выжидать» упрочил почву под его ногами — присматриваться
как охотник он умеет. Не даром называют его Лисом. Кот — пожалуй,
ему тоже подойдет.
Алессан обнаружил, что сравнение легло на ум не совсем случайно
— настоящий кот, крупный, белый, с видом философа сидел на соседнем
крыльце. Склонность к созерцанию очень свойственна домашним котам,
и Алессан тотчас забыл бы эту деталь экстерьера, если бы философ не
взирал с большим вниманием прямо в его лицо.