— Младший сын да хозяин, оба, — кивнула ответчица. — Знакомство
с господами свели и забрали их город показывать.
Виола обомлела на миг, а Себастьян бессовестно разулыбался,
подрывая тон воспитательной беседы.
— Родители ушли на прогулку с купцами? — переспросила
хозяйка.
— Что ж не пойти? Приглашали очень, прифрантились еще. А город у
нас красивый. Верно, сватов от них ждете? — девица невинно хлопала
своими сонными очами.
Хозяйка ощутила, что румянец вот-вот поменяет их ролями.
— Поставь нам чай, Нелли, — быстро сказала она и прибавила в
надежде сохранить лицо: — А на двери впредь всегда замок вешай!
Нелли пожала плечами, картинно одернула рыжий фартук и ушла
наполнять самовар из бочки. Себастьян без чужих глаз веселился еще
откровеннее.
— Однако, оружейники твои не промах! — отметил он с весомым
одобрением.
Виола улизнула к стеллажу и принялась шелестеть бумагой: за
время работы мастерской полки накопили стопки разномастных, но
упорядоченных грамот. Даже в период затишья заказов
распорядительница вела свои записи с большой аккуратностью — отчеты
самой себе, планы, длительность выполнения прошлых задач. С
появлением «Вещальников» она еще рачительнее выводила итоги каждой
встречи, научилась даже рисовать алгоритмические схемы. На кое-чьи
поднявшиеся брови отвечала, что «Щепка» продолжит расти, и новым
штатным чародеям будет куда проще постичь прожект по ее
внимательным заметкам.
Давно уж брат постиг иное: графомания Виолы нашла достойное
прикрытие и развернулась широко.
— Где отчеты с июльских встреч? — бормотала она, деловито глядя
в кожаные папки, крашеные в разные цвета для различения.
Себастьян всегда умилялся, как решительная сестрица смущалась и
рдела при одном упоминании возможной смены статуса. Пряча лицо, она
копошилась на полках с таким усердием, что осталось только ее
подбодрить.
— Чего тебе стыдится? — утешил он. — Вы будете славной
неугомонной парою.
Виола обернулась, еще румяная, но объятая нешуточной
тревогой.
— Я говорю серьезно, Себастьян. Нигде нет последних моих
отчетов.
В Итирсисе: все еще 1 августа, вторник
Выпустив Карнелисов, Лея велела вознице править к центру.
В экипаже они с Алессаном остались вдвоем, отчего последний
весьма разнежился. Невеста держалась ровно, но избегала прямо
взирать на его лицо — что говорило уже о многом.