Лис качнул пером.
— Не доводилось их там видеть. Свет предпочитает тот салон, что
на углу Соборной площади.
Флавий кивнул, но понадеялся, что вопросы моды удастся оттянуть
еще немного и потом с выдохом переложить на плечи Леоноры. Пока
обойдется парой слегка перешитых камзолов. Вон, и по набережной
некоторые гуляют безо всяких шляп.
По мостовой пронесся экипаж, едва не зацепив замешкавшейся леди.
Ее кавалер, которому следовало сменить руку и закрыть спутницу со
стороны дороги, разразился бранью вслед неосторожному кучеру. Шляпа
последнего кроя ничуть не мешала ему использовать многие старинные
обороты.
— Мода сменилась, а люди прежние, — несколько даже успокоился
его высочество.
Алессан полагал себя представителем нового племени, и вердикт о
неизменной человеческой природе совсем его не вдохновил.
— Всегда есть те, кто позорит свое сословие.
Позади опять раздался скорый говор принца. Флавий на миг
задержал дыхание, оглянувшись, но Селим все еще стоял у борта, и
веселость его относилась к той же сценке с экипажем. Гость не
выказывал и доли интереса к покинувшему их царевичу, хотя поведение
последнего отдавало дипломатическим скандалом. Ожидавший натиска
Флавий обманулся и оказался теперь в странном положении забытого
бунтовщика.
С прогорклым ощущением подвоха царевич вернул свой взор вперед,
и вдруг родные места одарили новым теплым воспоминанием.
— "Магово ристалище". Отметился? — спросил он почти с
мальчишечьей хитринкой.
Неприметный чугунный мост, под который шла "Фортуна", носил иное
имя, но местные давно его забыли, полагая полем битвы гордецов —
притом битвы таинственной и безмолвной.
"Ристалище" открывало свою суть ночью, когда поднимало створы и
с изнанки оказывалось вдруг усыпано ювелирными шедеврами. Кольца,
броши, кулоны были накрепко впаяны во всю нижнюю поверхность моста,
маняще сверкая под фонарями. Достать их, впрочем, удавалось
редко.
История этого расточительства брала начало полвека назад —
какой-то юный чародей на спор впаял туда свое кольцо, да так, что
ни бедняки, ни друзья-маги не сумели его вытащить.
Седмицей позже под мостом сияла уже дюжина колец с гербами
высоких домов, демонстрируя умение наследников распределять заряд и
ставить защиту на свою отметку. Попрошайки полночи проводили в
попытках вытащить дармовые сокровища. Скоро пронюхав расклад, они
волокли добычу не скупщику, а прямиком другим аристократам, лучше
соперникам — те покупали дороже. Криворукого чародея укрывал позор:
не умеешь защитить — не лезь! Магистры, конечно, могли бы разом
поснимать весь этот золотой фонд, но в молчаливом соглашении не
трогали арену отпрысков.