Действовала я инстинктивно.
Перекинувшись в волка, зарычала так, что деревья задрожали.
Городские собаки избалованные, они таких ужасов, вроде волка в
жизни своей не встречали. Куда там нападать! Шавки тут же, поджав
хвосты, прекратили погоню и устремились прочь. Забыв о добыче, они
сейчас сами улепетывали с максимально возможной скоростью.
Маленький чёрный щенок никуда не убежал. Просто не мог. Из передней
лапы у него сочилась кровь, бок был разодран так, словно опытный
мясник снял с него часть шкуры. Я подхватила малыша на руки.
Действительно, малыш. Он легко уместился у меня в ладошке. Бедняга,
ну и досталось же ему! Ну да ничего, теперь самое плохое
позади.
Пару дней я выхаживала подкинутую мне
Мирозданьем зверушку. К счастью, раны не загноились и зажили
достаточно быстро. Малыш был ещё слаб, но хорошая кормёжка и отдых
сделали своё дело, и вскоре щенок уже весело носился вокруг меня,
когда мы останавливались на привал отдохнуть от дороги, и спал в
повозке, уютно закутавшись в одеяло рядом со мной во время
поездки.
Я всё никак не могла придумать, как
его назвать, пока через несколько дней имя не нашло его само.
Наш трагик, он же лирический герой,
традиционно напился сразу после первого представления, данного нами
в небольшом городке на нашем пути. Несмотря на то, что городок был
маленький, на представление явилась компания местной золотой
молодежи, которая продолжила веселье и после спектакля, пригласив
присоединиться к ним женскую часть нашего коллектива. Не всех,
конечно, а только тех, кто помоложе и посимпатичнее. Я в подобных
попойках не участвовала принципиально, а вот наша прима вечеринки с
аристократией уважала чрезвычайно.
Восхитительная Сьют, как она
именовалась в афишах, и впрямь была хороша. Ей всё ещё было далеко
до того возраста, что считается критическим, потому жизнь она вела
вольную, искренне наслаждаясь каждым моментом. Однако, как и
большинство актрис, характер имела жёсткий. На первом месте у неё
всегда была она сама и только она. К тому же о будущем она
периодически нет-нет да и задумывалась, понимая, что век артистки
так недолог и пока ты всё ещё «восхитительная» необходимо это
будущее себе обеспечить тем или иным способом.
В самом начале её карьеры, по слухам,
неосторожная попытка совратить владельца театра была жестоко
прервана словами его жены: «Ещё раз... и твоя задорная тощая
задница, получив отменного пинка, весело поскачет вдаль и будет
мелькать перед глазами других зрителей, никакого отношения к театру
«Лики» не имеющих». Посыл был правильно понят, тщательно обдуман и
принят к сведению. Поскольку слова с делом у тётушки Лизорри, как
известно, не расходились, было принято решение не рисковать и
искать место в жизни рядом с другими обеспеченными мужчинами. На
каждый день, в силу отсутствия этих настоящих читай: богатых
мужчин, в поездках годился и коллега — трагик Олеон.