— А что же вы итальянцев отпустили?
— влез худой, как жердь четник с крестом на шапке.
— По условиям капитуляции обещали, а
мы свое слово держим.
— Кончать их надо было, —
презрительно выплюнул худой.
Бранко насупил лохматые брови:
— Сперва воевать научись, да город
возьми, советчик.
Худой с бородатым вскинулись, но
Бранко продолжал:
— Вы сколько раз на немцев нападали?
Сколько в боях были?
Четники промолчали, хотя в последнее
время стычки участились.
— Ну хотя бы стреляете как?
— Да патронов у нас в обрез, —
сморщился Дериконя и вдруг попросил: — Оставьте нам один пулемет,
а? У вас вон сколько...
— А вы нам в спину из него? —
оскалил зубы Лука.
Поручник поджал губы.
— Оставлю, — неожиданно решил я к
удивлению всех бойцов. — В обмен на продукты. Но гляди, Сава, не
дай бог кто из твоих по нашим выстрелит...
— Да как же! — возопил Лука.
— А вот так! — отрезал я. — Пулемет
оставим без затвора.
— Славно придумал, — зло ощерился
бородатый, — очень нужная вещь!
— Именно. Пойдешь с нами, — ткнул я
ему в грудь, — отойдем подальше, отдам затвор. И две ленты, черт с
вами.
На том и порешили, к радости
команданта.
В километре от околицы отпустили
бородатого, после чего Лука принялся выговаривать мне, что четники
враги, что надо было всех перестрелять, что нечего с ними
разговаривать и миндальничать. Но у меня другой счет — если не
расстрелянные сегодня четники убьют хотя бы парочку немцев, это уже
хорошо. Зуб даю, Дериконя не тот человек, чтобы из нашего же
пулемета по нам стрелять. Глядишь, и вообще его в партизаны
переманим.
Часа через два добрались до Средне,
до Верховного штаба. Хорошо хоть шагали бодро, но все равно
промерзли и в дом, назначенный нам на постой, ввалились
заиндевевшие и задубевшие. Ребята кинулись отогреваться к огню и
вечерять, а меня в тепле развезло, завалился в угол у печи,
накрылся кожушком, закрыл глаза и тут же выключился.
И сразу же вскочил, будто одно
мгновение спал — сердце колотится, на лбу холодный пот и перед
глазами сон в деталях. Только не про обычные дела в оставленном XXI
веке, а точнехонько кусок из моей прежней жизни, здесь же, в
Боснии, давным-давно, лет пятьдесят тому вперед, в годы первой
молодости...
Взвод добровольцев Новосараевского
отряда армии Републике Српске перебрасывали туда-сюда, по большей
части южнее осажденного Сараево, где шла драка за господствующие
горы Игман и Белашницу.