- Глеб Артакович, я не конструктор, но проблема здесь в
том, что нос у самолёта стал тяжёлый, верно? Наверняка установили
РЛС неподъёмную под конусом. Плюс, когда самолёт взлетает с
трамплина, ему не хватает устойчивости, правильно?
- Верно рассуждаешь. Что сделать-то нужно?
Он либо смеётся надо мной, либо реально не знает. Не может
быть такого. Наверное, просто проверяет глубину глубин моих
знаний.
Подумав, я решил, что стоит
ему сказать про переднее горизонтальное оперение.
- Помните, была идея крылышки
перед крылом поставить, - намеренно я упростил название, чтобы не
показаться слишком умным.
- Да не крылышки! Переднее
горизонтальное оперение называется, Родин, - возмутился Адмиралов,
а потом задумался. - Ты думаешь, поможет?
- Требует проверки. И вообще,
сделать его с дистанционным управлением, чтобы лётчик им вообще не
управлял...
- Деловой! Но идея интересная.
Несколько лет назад в КБ Сухого думали об этом. Вот сейчас им надо
намекнуть.
Несколько минут мы ещё
пообщались с Глебом Артаковичем, и он отпустил меня. Перед выходом,
я задал вопрос, который меня сильно заинтересовал в процессе нашего
разговора.
- Под «сорванцом» вы случайно
не Егора Алексеевича имели в виду? Ну, это тот, которого папа ЦК
КПСС пристроил.
- Родин, допрашивать меня
вздумал?! Не 37й год сейчас! – посмеялся Артакович.
- Просто из любопытства. Я тут
одного уже встретил... «важного» товарища.
- Если у него светлые волосы и
он похож на Шелленберга из «Семнадцати мгновений...», то мы думаем
про одного и того же человека. Правда, немец в сериале был не
блондин.
Что и требовалось доказать.
Гражданин «ариец» оказался важным парнем. Ещё и сыном большого
партийного деятеля.
Пускай так. Не уволит же он
меня!
В классе, когда я вернулся,
была полная тишина. Похоже, пока меня не было, никто и слова не
сказал.
- О чём разговаривали? -
спросил Николай, не отрываясь от тетрадки.
Никак не успокоится. Надо бы
ему сказать пару ласковых слов, чтобы в чувство привести. Надоел
совать свой нос, куда не следует.
- Об авиации, как это ни
странно, - ответил я и подошёл поближе к Морозову, дабы продолжить
с ним беседу.
В этот момент появился Гена
Лоскутов, чтобы ещё раз пробежаться по полётам на завтрашний день.
Первым к нему направились Ваня Швабрин и Боря Чумаков, но Морозов
попробовал их опередить.