было
желания. А вот лежать и ничего не делать —
было.
В чувство меня привел крик мамы. Как
я могла забыть о ней и окруживших ее мужчинах? Не знаю, откуда
взялись силы и как я оказалась на ногах. Вроде только что лежала,
мечтая, чтобы меня никто не трогал, а уже стою и взглядом ищу
маму.
Она жива… уже близко, ее зачем-то
ведут к нам. А мужик рядом стоит, смотрит на меня,
вытаращившись.
— Что вам надо? — прохрипела.
Все-таки сорвала голос. Интересно,
сколько времени провалялась?
— Жива? — Мужчина впился взглядом в
мое лицо, словно у меня третий глаз на лбу вырос.
— Не дождетесь, — просипела и
бросилась к маме.
Ноги были деревянными, каждый шаг
давался с трудом. Но мамины объятия стоили того, чтобы потерпеть.
Чувствовать ее дыхание, знать, что она рядом… Вместе мы со всем
справимся. Даже с этим мерзавцем, который по-хозяйски
оглядывает мою мать.
Я не дура, понимаю, что не просто так
у нас с ним одинаковые глаза. И слова про дочь тоже неспроста, но
это не значит, что я приму этого урода как своего отца! Он чужак и
мерзавец! Точка!
— На что ты готова ради матери? —
вдруг спросил он.
— На все.
— Все — меня устраивает. Я забираю
тебя.
— Готова на все — это, к примеру,
убить, а не то, что стану подчиняться такому убожеству, как ты.
— Риша, не надо, — простонала
мама.
— Все хорошо, мам. Я не боюсь этого
урода.
— Ты разочаровала меня, Равьела. На
колени. — Он перевел взгляд на маму.
Сделать я ничего не успела. Вроде
только что ее ледяные руки крепко обнимали меня, как в следующую
секунду я осталась стоять одна, а мама… Ее насильно опустили на
колени, и охранники — или кто они? — нависли
над ней, ожидая следующего приказа. Я дернулась, но была
остановлена холодным голосом«папаши»:
— Еще шаг, и она умрет.
— Да кто вы? — рыкнула. — Что вам
надо?
Ярость удушающей волной вновь
подступала к горлу. На сей раз я чувствовала небывалую силу,
которой раньше не было. И что-то снова происходило со мной, с моим
телом… Меня била крупная дрожь.
— Я принял тебя, обратно слово не
вернуть. Потенциал был… — вдруг сообщил мужчина с явным сожалением.
— И пусть ты разочаровала меня, но взрослая дочь для семьи — удача.
Выдам тебя замуж, родишь сына. — Я опешила, но перебивать не
спешила. — Оставлю тебе жизнь, хотя мог бы казнить вас обеих.
Равьела, прими с честью свою смерть.