Сыростью. Затхлостью. Камнями и снегом.
Арди съежился.
Ему было холодно.
Но не так холодно снаружи, как внутри. Раз за разом перед его
внутренним взором пролетали сцены в которых могучий егерь сражался
с монстром. Вот-вот он должен был одержать победу, чудовище пало бы
к его ногам, но нет - тварь как-то схитрила. Обманула Гектора.
Умудрилась выкрасть заслуженную победу. Нет, его отец не мог
проиграть. Он не мог ум…
Арди сжался в маленький комочек. По щекам ребенка, оставляя
горячие полоски, падали крупные капли слез.
Его мало волновало почему вокруг пахнет камнями и горой, почему
ветер пронизывает до самых костей. Все, чего хотел мальчик в эту
секунду, это проснуться. Понять, что его опять мучают кошмары, но
стоит дойти до родительской комнаты, взяться за поручень их
кровати, и все уйдет. Все беды пройдут. Ночные кошмары станут
смешными и незначительными на фоне теплого взгляда материнских глаз
и отцовского смеха.
Но он не просыпался.
- Я знаю, что ты не спишь, детеныш.
Арди вздрогнул, услышав нечеловеческий рык. Сперва он подумал,
что ему почудилось, затем - не мог понять, почему рык казался ему
смутно знакомым, но стоило найти в себе силы открыть глаза, как все
встало на свои места.
Он лежал посреди темной, чуть сырой пещеры. Но не потому, что
сюда заливали дожди, или с пологого свода капала вода, нет. Вовсе
не поэтому.
Арди непроизвольно отшатнулся в сторону.
За те годы, что он провел в доме на излучине горной реки мальчик
успел привыкнуть к виду крови. Когда мама свежевала дичь или отец,
вернувшись с удачной охоты, снимал шкуры с добычи.
Кровь не была для Арди чем-то чуждым или неприятным. Он
относился к ней спокойно. Как к чужой, так и к своей.
Но, все же, между тем, что вязко, сродни болотной трясине, текло
по камням темного логова и тем, что мальчик видел на кухне
пролегала целая пропасть отличий.
Глубокая и темная.
Мальчик не стал в неё вглядываться.
Ему хватало вида барса, величиной с дикую лошадь, за которыми
Арди порой наблюдал с высоты Ястребиного Утеса. И, наверное,
нормальный мальчик должен был бы испугаться длинных, окровавленных
клыков размером с ладонь, когтей, разрывавших еще дергавшуюся плоть
горного козла, но не Арди. Ребенка нисколько не тронуло даже то,
что глаза козла, еще не остекленевшие, таящие в себе последние
крупицы жизни, напоминали янтарным цветом его собственные.