— Детей жалко, — подал голос Алеша.
Он сидел рядом, как всегда уткнувшись в ноут, и до этого момента
Семен свято верил, что сын единственный здесь, кто не участвует в
происходящем. — Слушают это все. Вот им это надо? Сколько их там
вообще?
— Я так и не понял, — признался
Семен. — Старшая Таня, младенец, Коля, Кристина, еще троих видел во
дворе. Может, это все, а может, и нет.
— Кошмар…
— Не суди, не зная ситуации. Может,
они довольны своей жизнью. А что Людмила Анатолия чехвостит… Ну,
все порой ругаются, а тут повод серьезный.
— А я думаю, можно и без ругани все
решить. И детей не травмировать. А если им так плохо вместе, пусть
разведутся — и дело с концом.
— На словах все легко. И все горазды
давать советы. Вот будет у тебя девушка, тогда и поговорим, и…
Леша с силой захлопнул крышку
ноутбука, резко встал и ушел с веранды. Семен шокировано уставился
ему вслед.
— Я что-то не так сказал? — произнес
он в пустоту.
Ответ пришел от Птенчика. От
заскулил у себя в конуре.
— Хочешь гулять? — догадался
Семен.
Птенчик встал на ноги и ткнулся
мордой в сетку.
— Опять всех птиц распугаешь… Ну что
с тобой делать… Жди, спрошу разрешения у твоей хозяйки.
Бабу Марью уговаривать не пришлось:
просьбе она обрадовалась и в нагрузку вместе с Птенчиком вручила
Семену ведерко яиц.
— Отнеси Дарьюшке, — велела она. —
Если прием у ней, то саму, значица, не беспокой, в тенек на веранде
поставь и иди себе. А на обратном пути ведерко забери, не
забудь.
Семен глянул на ведро в руке, потом
снова на бабу Марью. Идти к Дарье он не собирался от слова
«совсем», он вообще предпочел бы больше никогда ее не видеть, и
если бы не непонятно откуда взявшееся упрямство сына, уже
сегодняшней ночью был бы в городе.
— Может, попозже… — неуверенно
предложил Семен. Попозже он в тысячный раз помирится с Алешей и
попросит исполнить эту неприятную обязанность за него.
Баба Марья подозрительно зыркнула на
него из-под бровей.
— А чой-то ты? Сказала она тебе
чего? Обидела? Ну, так по делу, значица. Дарья Андреевна просто так
говорить не станет. Коли сказала, надо задуматься. Иди, давай.
Птенчик, пригляди.
Баба Марья отперла клетку, и Птенчик
радостно вырвался наружу, едва не снеся хозяйку, что была не сильно
выше его.
Стоя на крыльце с ведерком, полным
яиц, и наблюдая радостно прыгающего вокруг Птенчика, Семен ощутил
себя круглым идиотом. Наверное, поэтому и не решился настоять на
своем и вернуть ведерко бабе Марье.