Крайне аккуратно Дарья с Лешей
подняли его с дороги и переложили на заднее сиденье. Закружилась
голова и затошнило. На ухабистой дороге машину шатало, и очень
скоро Семену стало еще хуже.
— Везите ко мне, — велела Дарья,
когда Леша свернул с проселочной дороги в деревне. — Я понаблюдаю
за ним ночь.
— Как-то неудобно… — начал было
Леша, но Дарья лишь поморщилась.
— У Марьи Алексеевны на первом этаже
лишних спальных мест нет, а на чердак мы сейчас не взберемся, — она
обернулась с переднего сидения. — Семен Александрович, умоляю,
скажите мне, что вы не против и не станете сейчас со мной
спорить.
Семен при всем своем желании не смог
бы сейчас спорить с Дарьей. Его окончательно растрясло и сил не
хватило даже на то, чтобы выговорить «ладно». Так и повис в воздухе
первый слог.
— Не волнуйтесь, — попросила Дарья,
открыв заднюю дверь. — Никого нет, никто вас не видит. Так,
выходим. Очень-очень аккуратно.
Вместе с Алексеем они довели его до
крыльца и помогли подняться по ступенькам. На веранде Дарья вновь
принялась комнадовать.
— Алексей, софа раскладывается,
пожалуйста, помогите мне. Семен, вам лучше пока полежать здесь,
здесь больше воздуха.
«И птиц слышно», — подумал Семен и
внезапно провалился в их голоса. Леша с Дарьей суетились вокруг
него, что-то делали. Кажется, стянули с него одежду — оно и верно,
он, должно быть, перепачкался, когда упал. Кто-то умыл его. «Нужно
обработать ссадину на лбу», — сказала Дарья. Семен не замечал
происходящего. Ему снова стало спокойно, будто он вновь лежал на
теплой земле и небо укрывало его, и он вдруг ощутил, как сильно
устал. И тогда, сопровождаемый птичьей колыбельной, он заснул.
***
Семен проснулся, когда за окном уже
сгустилась тьма. На веранде было совсем тепло, он лежал под лёгким
одеялом. На столе мягким янтарным светом горела лампа. Семён
перевел взгляд левее и увидел Дарью. Она сидела у стола, положив
под лампу книгу, и читала, прищурясь. Круг света пересекал ее лицо
посередине, освещая губы. Левую руку она подложила под подбородок,
правой листала страницы. На ней как всегда была косынка, и Семёну
вдруг захотелось, чтобы она её сняла.
— Что читаете? — хрипло спросил
он.
Дарья резко подняла голову.
Улыбнулась ему.
— Поэзия, — ответила она. — Классики
о природе. Очень люблю этот сборник. Как они точно подбирали слова,
как тонко чувствовали. Хорошо, что вы проснулись, надо давление
померить.