В «Софию» я приехал в мрачном
расположении духа и сразу направился на второй этаж, где у Гусара
образовалась своего рода приемная. Рассеянно кивнув бармену, я
направился в «блатной угол», к столику, за которым и заседал Виктор
Федорович. Но у колонны дорогу мне перерезали два красномордых
амбала в белых рубашках.
— Стоп, парень! — строго сказал
амбал. — Куда разогнался? Там мест нет, гуляй к другим
столикам.
— Все билеты проданы! — развел руками
второй.
Да что ж такое, подумал я, стараясь
сдержаться, ну определенно сегодня не день Бекхэма. А Виктор
Федорович бронзовеет потихоньку, вот уже охрану выставил...
— Мне к Гусару, — сказал я
безразлично. — Дело срочное.
— Дела все у прокурора, — блеснул
блатной поговоркой амбал. — Ты кто есть-то, парень?
— Передай — Петров Алексей, из
«Астры».
— Кооперативщик, что ли? —
презрительно усмехнулся амбал. — Ладно, скажу. Может Федорыч и
выделит минутку.
— Тут вашего брата стало, как собак
нерезанных, — объяснил мне второй.
Я предпочел промолчать.
Не прошло и минуты, как амбал,
убежавший за инструкциями, вернулся. Я злорадно отметил озадаченное
выражение, застывшее на его физиономии.
— Ну пойдем, — сказал он. — Зовут
тебя.
Вечеринка у «синих» была в разгаре.
За сдвинутыми столами расположились человек десять — живописная
компания с явно уголовным прошлым. Одеты присутствующие были кто во
что горазд — спортивные костюмы и элегантные «тройки», кроссовки и
остроносые туфли, под расстегнутыми рубашками сияли тяжелые кресты,
а пальцы с набитыми синими перстнями свидетельствовали о годах,
проведенных в заключении. В компании было несколько женщин — явные
проститутки невысокого полета.
— Какие люди! — Виктор Федорович
величественно кивнул мне. — Проходи, занимай место, гостем
будешь.
— Мне бы на два слова... — попытался
отвертеться от застолья я.
— Ничего, — махнул рукой Гусар. —
Подождут два слова. Не каждый же день ты в такой компании!
Компания строго посмотрела на меня.
Со вздохом я присел на появившийся невесть откуда стул.
Слово взял Виктор Федорович. Он
говорил — со вкусом и долго, было видно, что говорить он любит,
особенно, когда в наличии компания из восторженных слушателей.
Гусар рассуждал на вечные уголовные темы — «приемлемо —
неприемлемо», «порядочно — непорядочно», об «Общем», о «негодяях»,
«интриганах» и «крысах». Слушатели подхалимски кивали.