—
Послал парней осмотреться на той стороне холма, — сказал
Ланзо, придержал коня и указал рукой. — Вон они!
И
точно — трое верховых миновали апельсиновые деревья и
направили лошадей к вившейся у подножия холма
дороге.
—
С севера холм порос кустарником, можем нарваться на засаду.
Им бы время дать…
Ланзо замолчал и неодобрительно глянул
на колоннy пикинеров. Во главе той скакал молодой
лейтенант. Компанию ему составляли два унтер-офицера много
старше, но, как мы уже успели убедиться, права голоса
ветераны не имели.
Маршировавшие следом пехотинцы
выглядели изможденными и усталыми. На плечах они волокли
тяжеленные пики, а кольчуги, нагрудники и шлемы все
как один сняли и убрали в заплечные мешки; многие разулись и
шагали босиком. Самые недалекие стянули рубахи и уже к
полудню заработали впечатляющую коллекцию солнечных ожогов, а
носы и щеки так и вовсе покраснели у всех без исключения.
Местное солнце не жаловало непривычных к его жгучим лучам
северян.
Поднятая ногами солдат пыль долго еще
клубилась в воздухе; моим артиллеристам и десятку лучников
арьергарда приходилось несладко. Цветастые одежды посерели, пышные
рукава с разрезами слиплись от пота, поля и перья шляп
обвисли. Салады сложили в обозные телеги вместе с
остальным снаряжением, но кирасы не снял ни один ландскнехт;
за этим зорко следили командиры орудий.
Ланзо Хофф сплюнул и
негромко выругался:
—
Напыщенный индюк! Мы еще хлебнем с ним горя, поверь мне на
слово!
Я
лишь кивнул, согласный с капралом целиком и полностью, но
промолчал. От меня уже ничего не зависело, а сотрясать воздух
пустыми ругательствами было слишком жарко.
На
войне не все и не всегда идет гладко и по плану. Война — это
вотчина хаоса, и приказ в срочном порядке перебросить
артиллерийскую батарею под Солено меня нисколько не удивил.
Как не удивило и предписание выдвинуться на марш вместе с
ротой пикинеров Легенбургского пехотного полка.
В охваченной мятежом провинции одиночный обоз мог стать
легкой добычей летучих отрядов еретиков, но с учетом взвода
конной разведки, десятка лучников и расчетов четырех орудий
иррегуляры мятежников нашему отряду были не
страшны.
Теоретически. Все гладко было лишь на
бумаге, на деле ситуация сложилась препоганейшая.
Пикинеры оказались присланным в провинцию пополнением,
состоявшим сплошь из желторотых новичков, и хуже того — желторотым
новичком был их лейтенант. Приказ гласил прибыть к Солено до
конца дня, но только-только получивший офицерский патент юнец
во что бы то ни стало решил отличиться и задал такой темп,
что непривычные к жаре люди окончательно вымотались и начали
падать в обморок уже к полудню. Все, на что они сейчас были
способны, — это бездумно переставлять ноги.